Оставив на месте привала рюкзак и оружие, я отправился на охоту, скользнул в лес и приблизился к поляне. Подходил с наветренной стороны, а шум шагов скрывал шум дождя. Однако олененок меня почуял. Он поднял пока еще безрогую морду, насторожился и шевельнул ушами. После чего попытался удрать, подпрыгнул и зарысил в противоположную от меня сторону.
— Врешь, не уйдешь, Бэмби, — выдохнул я и, пожалев, что не взял с собой автомат, бросился за олененком в погоню.
Я доверился инстинктам и новому телу. Не нужно размышлений и логики. Разум наблюдал за всем происходящим со стороны, доверился телу, и оно не подвело.
Олененок ускорился. Однако монстр оказался быстрее. Он совершил несколько длинных мощных прыжков, догнал животное возле лесной опушки и обрушился на него сверху.
Удар был настолько сильным, что у олененка не выдержал позвоночник. Его хруст был слышен отчетливо и молоденький Бэмби, жалобно захрипев, упал и задергался.
Мне хотелось крови, и когти рванули горло жертвы. Они легко разорвали шкуру и вены. Кровь потоком хлынула на мокрую траву, и я подставил под горячую парящую струю рот.
Именно этого мне не хватало. Вместе с кровью я поглощал жизнь олененка, и это было таким наслаждением, что его трудно передать словами. Теплая соленая жидкость прокатывалась по пищеводу, чтобы оказаться в желудке, разложиться на составляющие элементы и наполнить силой мышцы. Но еще больше пользы от той энергии, которую нельзя увидеть человеческим глазом или измерить известными земной науке приборами. У каждого существа есть душа. Даже у животных. Она не такая, как у людей, но есть. И энергия, которую я поглощал, была душой олененка, и ее не нужно переваривать, поскольку она сразу впитывалась в меня и придавала бодрости.
— Фу-х! — с наслаждением выдохнул я, отвалился от тушки мертвого олененка и поднялся.
Меня качнуло из стороны в сторону, словно я принял серьезную дозу алкоголя или наркотиков. Что, в общем — то, недалеко от истины. Я поглотил душу наполненного жизненными силами существа, а это покруче любого кокаина или героина. И в принципе, таким образом, я мог бы и человека «выпить». Может быть даже не сразу, не за один раз, а используя его как бутылку с коллекционным коньяком. Откупорил, сделал пару глотков и снова закрыл.
Что характерно, я отнесся к своим мыслям совершенно спокойно, без внутреннего негодования, просто констатируя факт. Ну человек… Ну поглотить его душу… И что мне с того? Меня это уже не касалось по той простой причине, что я уже не человек?
— Кажется, я превращаюсь не просто в мутанта и монстра, а в настоящего демона, — сказал я и плюнул.