– Морган спасла почти сотню ведьм! – горделиво добавил Диего, отхлебывая чай из термокружки.
Морган хмыкнула и задумчиво уставилась на свои руки. Те так сильно загорели в их вечных разъездах, что ее кожа стала почти такой же бронзовой, как у Диего.
– С природой в последнее время что-то неладное происходит… Все больше ведьм кричат о беде, – пробормотала она, пытаясь не выдавать накопившуюся усталость. – Дальше мы поедем на восток, но сначала передохнем в Шамплейн. Наконец-то проявлю фотографии! Мы ведь с Диего видели ягуарунди и даже кормили с руки пака. Они такие забавные, правда?
Несмотря на то что на библиотечном диване сидела уже давно не девочка-подросток, а взрослая и сформировавшаяся ведьма, Морган все еще срывалась на писк, когда речь заходила о животных. Именно их изображения украшали ее тело: сова-неясыть на бедре под шортами, кролик с оленьими рогами на ребрах и стайка мелких златокрылых птиц, огибающих руку по локоть. Диего отрицал свою причастность к татуировкам Морган, как до сих пор отрицал и их отношения, которые заметил бы даже слепой.
Увлекшись рассказом об их недавних приключениях, Морган опрометчиво положила свою ладошку Диего на колено. Тот сразу же подскочил с места, едва не расплескав чай на ковер.
– Пойду проведаю остальных! Я привез кое-какие книги для Исаака, а для Марты захватил любопытный глазной протез, который может видеть в темноте…
Тюльпана усмехнулась, положив руку на ногу, и достала свою излюбленную перьевую ручку, пишущую кровью.
– Отдыхайте. А мы с Одри займемся делами… Эй, Одри?
Я уже не слушала их. Поднявшись с пуфика, я даже отложила недочитанное письмо с золотой сургучной печатью в форме Дьявольского Языка, в котором Зои и Сэм просили о помощи. Зверские ритуальные убийства, потрясшие Новый Орлеан, никак не заканчивались даже стараниями Вуду. Уж слишком они напоминали убийства в Берлингтоне пятнадцатилетней давности… К счастью, в таких вопросах опыта у нас с Коулом было хоть отбавляй, но сначала требовалось разобраться с тем, что происходило на нашем заднем дворе прямо сейчас.
– Ох, опять… – застонала Тюльпана за моей спиной.
Чудесный теплый август близился к концу, а потому на улице зелень сменялась благородной позолотой. В воздухе пахло сладкими переспелыми яблоками и озером, колышущимся вдали, похожим на ленту из дорогого атласа. Мне было достаточно раздвинуть жаккардовые шторы и открыть настежь окно, чтобы подозрительный гул прекратился и вместо него раздалось напуганное оханье.
Я навсегда запомнила северное сияние над особняком Шамплейн в ту ночь, когда