Пухлощекий засмеялся:

— Тупая деревенщина, сперва я отрублю тебе кисти рук, потом — ступни. А затем, если мне понравится, как ты будешь умолять меня о скорой смерти, я смилостивлюсь и не вспарю тебе живот, а сразу обезглавлю.

Степа, отступив на несколько шагов, лишь крепче сжал нож.

Секира Ури ни разу не пересеклась с мечом воина с орлиным взором. Красавчик то и дело проделывал финты, пускался в стремительные ложные атаки и так же проворно отступал. Ури пытался достать ублюдка, но лезвие секиры находило лишь пустоту. Очень скоро байкер сообразил, что противник просто напросто изматывает его. Что ни говори, а воинам Богополя стоило отдать должное. Красавчик знал силу боевого топора, и подставляться под него без щита с одним мечом явно не собирался. Взять измором — такова была его тактика.

Вытерев пот со лба, Ури просверлил богопольца злым взглядом. Тот лишь криво усмехнулся и констатировал:

— Элохим велик.

Сплюнув, байкер замахнулся для нового удара.

Осклабившись, пухлощекий медленно надвигался на Степу.

— Смирись, деревенщина, будь тем, кто ты есть на самом деле: рабом, как и все твои предки. Становись на колени и начинай умолять меня о скорой смерти. Я добрый, может, прощу твою дерзость и не буду долго мучить.

Степа, не зная, что ему предпринять, нехотя отступал. Бой проигран. Но страшна была не смерть, а возмездие, которое учинят богопольцы. За убийство четырех воинов казнят двадцать Степных Псов. Из-за него казнят.

Пухлощекий сделал еще пару шагов и вдруг отвратительная улыбочка мгновенно сползла с его лица. Рука с мечом сама собой опустилась. На лбу выступила испарина, а взгляд, преисполнившись нечеловеческим ужасом, помутнел. Стрела, застрявшая в кольчуге воина, лишь оцарапала его плечо, и потому парализующий яд подействовал с большой задержкой.

Богополец попытался вернуть контроль над телом, но руки и ноги его лишь конвульсивно поддергивались, пальцы бессильно разжались, и меч выпал в траву.

Степа подошел вплотную к врагу, заглянул ему в глаза:

— Мои предки не были рабами, они погибли, сражаясь. А на колени сейчас встанешь ты.

Знахарь чуть надавил на плечи пухлощекого, и тот послушно опустился на колени.

— Я злой, — сказал Степа, — и умолять меня не надо! И умирать ты будешь очень-очень медленно. Будешь истекать кровью, и чувствовать это.

Знахарь двинул богопольца ногой в грудь, и тот повалился наземь тряпичной куклой. Степа поднял меч, двумя неумелыми ударами отрубил кисть правой руки. Затем то же самое проделал с левой.

Ури не тратил зря силы. Теперь он экономил на каждом ударе, не спеша работал секирой. Это создавало впечатление, что байкер устает. Еще немного, и красавчик без особого труда одолеет противника. С хрипом выдохнув, Ури рубанул наотмашь, и его повело влево. Ухмыльнувшись, богополец сделал ложный выпад. Байкер шарахнулся от меча, поскользнулся и чуть не упал.