Пока она сопит и дышит, а также по канону движет локтями, её не тревожат призраки далёких омм с их вечными страхами и неудовлетворённости. Она — это только она, и никто больше.

Дома же… в отличие от прочих див, содержавших от скуки целые гаремы антуража, она жила в одиночестве, не предпринимая даже особых попыток как-то это изменить.

Ей нравилось хоть иногда побыть одной, вне чьего бы то ни было внимания, те же два или три раза, что она совершала неловкую попытку с кем-то познакомиться, заканчивались довольно грустно — она просто смотрела в глаза ему или ей или им, и не видела по ту сторону ничего интересного, ничего необычного, ничего, стоящего хотя бы и секундного усилия понравиться.

О, она смогла бы. Стоило ей повести бровью, как даже через виртреал, даже за тысячу километров, любой уже был бы у её ног. Чего уж говорить о личном контакте тет-а-тет, тут опасность была скорее переборщить с напором. Это как попытка пошептаться с человеком, в руках у которого матюгальник на пару киловатт. Тебя просто сдует к такой-то матери.

Так и тут, любой, кто к ней приближался, рисковал заживо сгореть в поле её внимания. К счастью, никого, кто стоил бы такового, не находилось. Люди в быту были скучны и однообразны. Даже среди её армии жётемов едва ли можно было наскрести с десяток неординарных личностей.

К счастью, ей хватало ума держаться от них подальше.

Они, в отличие от фанатов «реального» дэйтинга, видели её в истинном обличье. Дивы. Грозной жрицы на капище чужих желаний. Призрака без лица, тела и биографии. Зато со своим, истинным «я».

Нет, с жётемами она никогда бы не стала встречаться.

Если так подумать, лишнее внимание ей к чему? Она и так пропускает сквозь себя жизни миллионов посторонних людей, пусть они об этом и не подозревают, считая тот самый патентованный её контакт визюэль за некоторое чудо, за нечто личное. Только он и она. Но она-то знала, что дар её простирается куда дальше примитивных плотских желаний конкретного л'индивидю.

А потому чего бы она не могла пожелать в этой жизни, ей являлось на сеансе. Жётемы — все одинаковые, но все они разные. Тупицы и интеллектуалы, властительные бонзы и ничего не решающие пешки, старые пердуны и юные спермотоксикозники, новички вуайеристского рынка и опытные ценители нюанса.

Она знала их всех, как облупленных, каждый их поступок, каждый их страх, и уж точно — каждое их желание. Могли ли физические тет-а-тет с ними добавить ей чего-то, чего она без присутствия их потных тел в одном с ней помещении ни в какую бы не получила? Очень вряд ли. Разве что заразу какую занести, а это едва ли можно было почитать за особое удовольствие.