Криовыплески на его пути поминутно вздымали в небеса ледяные плиты, норовя унести прочь любой незакрепленный предмет, а временами успешно отправляя на низкую орбиту и многотонные обломки развороченных биокуполов, не говоря уже о фонтанах ледяной пыли из свищущих вокруг гейзеров.

Если бы не вернувшийся хрустальный мир, Ильмари давно бы уже унесло вместе с ними.

Но стоило ступням его экзосьюта коснуться ходившего ходуном ледяного панциря, Ильмари словно бы разом припал к огненной макуле такого близкого теперь излучателя, одновременно проваливаясь в недра давно позабытой изнанки Вселенной.

Изголодавшаяся до состояния глухой спячки иная суть Ильмари, дремлющим паразитом присосавшись к дармовой энергии, тут же вернула себе много оборотов как упущенную власть.

И тогда он двинулся в путь, столь же слепой, но теперь совершенно неудержимый.

Что видели перед собой те несчастные перепуганные насмерть бедолаги, что встречали его в тёмных коридорах агонизирующих подповерхностных комплексов, что встречались ему на пути? Наверное, ничего. Как можно увидеть приближение воплощённой погибели? Просто наваливается чернота без верха и низа, после чего наступает смерть от гипоксии.

Не то чтобы Ильмари обращал особое внимание на этих людей. Они так и так были уже мертвы. Их убил не лёд, не вакуум и не Ильмари. Их убил тот, кто начал движение Цереры. Всё остальное — лишь детали, унесёт ли тебя в космос очередной криовыброс, придавит рухнувшей плитой или придушит несовместимым с жизнью составом газового пузыря, в котором тебе суждено было скоротать остаток дней.

Ильмари не тратил силы на размышления об их горькой судьбе. Как не думал о тех, кто всё-таки сумел выбраться на поверхность только лишь затем, чтобы погибнуть там под градом обломков чёртова корвета безо всяких шансов дождаться помощи извне. Какое-то ничтожное количество народу, наверное, спаслось на уцелевших кораблях — горький юмор — с самых дешёвых поверхностных парковок, но из двухмиллионного населения Цереры это были крохи. Остальные на ледяном планетоиде были обречены. Это не космос, вне работоспособного жизнеобеспечения со стабильной подачей энергии на прокалённом льду выжить быть невозможно.

Потому Ильмари двигался вперёд грозно и неудержимо, подобно гигантскому червю в классическом романе о пустынной планете, поднимая вокруг себя тучи обломков. Хрустальный мир позволял ему без труда творить подобное. И некому его было остановить на его пути к протуберанцу излучателя.

Во всяком случае он так думал.

Как и почти всегда в те дни, он ошибался.