Ещё разок для верности выругавшись про себя, Дворжак снова поднажал. Он уже видел, дабог да ти курац отпо, ясно видел уходящую в сторону от аварийного коптера цепочку следов.

Сейчас мы тебя добудем.

Коптер сналёту послушно завис на десяти метрах, водя жалом носовой турели в поисках подходящей жертвы. Ну, где ты, гад.

Так вот же он.

Шагает себе в полный рост, даже не оборачиваясь на тучи чёрного песка, вздымаемые под небеса роторами чужого коптера.

Хорош. Нервы железные. Не оборачивается, хоть бы с ритма сбился. Дворжак по себе знал, на Красной по песку ходить нужно уметь, непросто это — ноги разъезжаются, никакой пауэрсьют не спасёт, если валиться начнёшь, он тебе только лишней инерции придаёт, а если шаг собьёшь и равновесие потеряешь, в зыбучей реголитовой каше даже банально встать будет проблемой.

Впрочем, у этого момака сейчас начнутся проблемы посерьёзнее.

«Руки поднял и кругом!»

Патрульные коптеры в обязательном порядке оснащались внешним звукоизвлечением. Толпу разогнать или просто просигнализировать при помехах связи. И голосила эта страсть от души. Беглец даже присел немного от акустического удара в спину. Видать, дошло до момака. Вот так, оборачиваемся медленно, без резких движений, руки показываем.

ЭМ-сканнеры ничего подозрительного при противнике не нашли, если он и был вооружён, всё осталось на борту разбившегося коптера.

Жаль, конечно. Дворжаку сейчас ой как нужен был хоть какой-нибудь повод шмальнуть поганца. Аж ладошки чесались.

«Теперь обратно спиной повернулся и стой так!»

Коптер неловко покачнулся и пополз юзом куда-то вбок, едва коснувшись реголита полозьями опор, но Дворжак, вовремя спохватившись, активировал динамическую стабилизацию. Роторы послушно снизили обороты до минимального, теперь можно было выходить.

Для верности опустив бронезабрало, Дворжак шагнул за борт, тут же припадая к земле. Взбаламученная роторами пыль ещё не осела, и момак запросто мог что отчудить.

«Стой где стоишь, не дёргаться, руки не опускать, на любой движ открываю огонь!»

А здесь, за бортом, орущий матюгальник производил впечатление даже сквозь тактическую броню пауэрсьюта. Аж зубы заныли. Пришлось прикрутить громкость до разумных пределов. Впрочем, разговаривать со сволочью Дворжак больше не собирался. Убедившись, что тот лишних эволюций не совершает, Дворжак упёрся прикладом во внешнее крепление пауэрсьюта и аккуратно, как учили, пошёл на врага. Только дёрнись мне.

Но тот словно заснул, железным истуканом стоя на ледяном ветру. Сенсоры не обнаруживали даже минимальных движений, какими обычно оболочка корректирует устойчивость в статичном положении. Вот будет неприятно, если у момака питание ёк, тащить эту махину на себе обратно к коптеру, чего доброго.