Впрочем, из багажника в ответ доносилось только натужное сопение — боец пытался понять, почему не может пошевелиться.

— Я там тебе на загривок пристроила твой же шокер. Режим блокировки, я думаю, самое оно.

Затих, соображая, что рыпаться бесполезно. Залоченный пауэрсьют для находящегося внутри пилота лучше всяких наручников, портативная одноместная тюрьма, даже лучше. Сама кормит, сама охраняет, сама горшок за тобой выносит.

Ну, и в качестве полевого гроба сойдёт, если надо.

— Как ты это сделала?

Ну да, у вас всегда одни и те же вопросы.

— Что конкретно? Облапошила твою аугментацию?

— Вообще, всё это. Угнать гражданский коптер дело нехитрое, хотя с кодами транспордера ты и налажала, но чтобы… — боец запнулся, подбирая слова.

— Ты хотел сказать, чтобы престарелая тётка голыми руками скрутила подготовленного и превосходно экипированного бойца «Лунар текникс», а потом ещё и коптер его спокойно увела?

Элинор вновь обернулась, нарочно демонстрируя пленному свою язвительную ухмылку.

— Примерно так, да.

А он молодец, хорошо держится. Ни истерик, ни проклятий. С другой стороны, спишем на контузию. Хороший нокдаун любого утихомирит, по крайней мере на время. Если начнёт орать, придётся ему ещё и голосовое замьютить, внутри интегрального шлема много не наорёшься.

— Так всё-таки, как ты это сделала?

— Всё дело в скорости шин обмена.

Элинор щёлкнула пальцами в воздухе и тут же оказалась рядом с ним, нависая над недоумённо моргающим громилой.

— Таких, как ты, бесполезно выставлять против меня один на один.

Только тут до него дошло.

— Мекк… проклятая железка.

— Не выражайся. Ты как будто обиделся, что с тобой нечестно поступили.

— Ваши только и способны бить в спину.