— Какая отповедь, надо же. Видимо, ты бы предпочёл, чтобы я с тобой врукопашную сошлась. Я вообще не собиралась с тобой драться, боец.

— Это точно, вы же только начинаете войны, участвовать в них — не ваше дело, да?

Элинор оставалось только вздохнуть. С ними бесполезно разговаривать.

— Тебя поднять? Дёргаться не будешь?

«Консерва» молча кивнула. Ну и славно. Элинор одним аккуратным движением подняла эту груду армопласта на ноги, тут же приспособив его аляповатой марионеткой болтаться на магнитном замке для груза, что были размещены вдоль бортов. В ответ в глазах бойца проявилось что-то вроде уважения. Только теперь он окончательно понял, с чем имеет дело. Одно дело трюки с исчезновениями, совсем другое — брутальная механическая мощь. Аж коптер пошатнулся от приложенного усилия.

— Твоя оболочка собрана на Красной.

Снова-здорово.

— Не только оболочка. Я и сама отсюда, хотя почти всю жизнь провела на Матушке.

— Тогда почему ты приняла чужую сторону в этой войне?

Каждый раз один и тот же вопрос. Все эти задушевные беседы были на одно лицо, и банальная их драматургия Элинор с годами начала приедаться.

— Красная приучает людей к своеобразному взгляду на вещи. «Мы лучшие, мы успешные, мы независимые». Никто не говорит себе: «мы — часть системы, мы забываем включать мозг, когда рассуждаем о всеобщем благе». А ещё вы обожаете твердить про войну. Лично я ни с кем не воюю.

Боец в ответ покачал головой.

— Вольно тебе рассуждать о войне, которую вы же и устроили.

Спорить с ними бесполезно. Она заранее знала, чем всё кончится. Но почему не попробовать.

— Мы? А кто такие эти «мы»?

— Да чёртова Корпорация!

Ишь ты, даже зубами заскрипел.

— Корпорация не начинала эту войну.

— Ты хочешь сказать, что катастрофу с Церерой устроили не вы?

Элинор снова вздохнула.