Я, с трудом владея собой, принимала противоречивые послания от несуществующего тела и все бежала, бежала от наступающей на пятки жуткой охоты (притом что пяток у меня не было). За мной катила тяжелая волна Силы – беспредельной, безудержной ярости, и эта злоба мерцала желтым отливом распада и тлена. Так, могучей волной злобы, здесь, между временами и мирами, являл себя Малерон.

Но я знала – или, что то же самое, знала Сильви, – что в охоте что-то переменилось. В ловушке, кроме нас, возникла новая Сила. Она давала себя знать как чистый свет, пробивший болотные туманы, и я не сомневалась, что этот светоч – Элис. Она запуталась в силках.

По силам ли мне ее освободить? Забрать с собой? Едва этот вопрос мелькнул в моем сознании, я уловила новое послание от Сильви – и, осознав его смысл, едва не захлебнулась страхом.

Чары, удерживающие ужасную охоту между мирами и временами, стерлись за века, колдовские путы растянулись, истончились, как тянущаяся с прялки нить… А всякую нить можно порвать. Под моим не-взглядом связующие заклятие узы натянулись, надорвались и лопнули. Меня ударила отдача Силы из того мира, в котором осталось мое тело, потом мелькнуло узкое, как нож, лицо – почти череп под вздыбленными ночным ветром черными космами.

Ниду!

Вместе с видением меня достиг рокот барабана, и я увидела кровь и жир на каменном жертвеннике, над которым она сплетала заклятие, что порвет цепи, сковавшие бегущего по хребту, выпустив его на ничего не подозревающую землю.

Это великое колдовское деяние оказалось бы ей не по силам, ни исхитрись Ниду направить свой призыв через Элис. Сила Мудрой служила шаманке проводником, способствовала смертоносному освобождению.

Я чуяла, как нарастает власть Малерона, как он набухает гибельной, враждебной всему, что я знала, Силой. Паника отбросила меня от него. «Керован!» Его имя стало таким же проводником для моего мысленного призыва. «Керован! Ко мне…»

«Керован!» Сквозь бестелесную, но ощутимо сковавшую меня Силу пробился ток новой, и я, вцепившись в нее, сумела высвободиться.

Рывок, от которого пуще прежнего пошла кругом голова, перенес меня в Большой зал Кар Гарудвина, в крепкие объятия мужа. Одну мою руку держал Гарет, другую Джервон. Я громко всхлипнула от облегчения: снова дышать, ощущать свежесть воздуха, чувствовать движение крови в теплом живом теле.

– Джойсан! – Керован приник щекой к моей голове, стиснул меня так, словно и в самом деле выдернул из когтей смерти. – Что там было?

Я от усталости едва шептала, но сумела все же послать Гарета за набором снадобий. Среди них был эликсир из гвоздики и драконовой крови – две его капли на чашку воды на время поддержали бы меня, а ребенку не должны были повредить. Мальчик по моим указаниям развел эликсир, а Керован держал чашку, пока я пила.