Браслет засветился, выбросил зыбкие золотисто-голубые лучи, – казалось, что пламя охватило мое запястье. Некия фыркнула, шарахнулась. Позади ахнула Джойсан:

– Керован! Мое кольцо, подарок Древней!

Я осторожно повернулся в седле и увидел, что на ее пальце так же пылает кольцо с кошачьей головой. Как видно, эти изделия все еще повиновались отданному приказу.

Снова повернувшись вперед, я поймал взглядом пролом в скальных бастионах вокруг плато, присмотрелся – и понял, что тропа уходит туда.

– Стойте! – Я повелительно вскинул руку, слез с кобылы и нагнулся, высматривая освещенную луной и дарами Древних дорогу. Она была узка – местами едва могли пройти лошади – и уходила вниз головокружительной крутизной до седловины, откуда начинался более пологий подъем. Некия вытянула шею, заглянула за край и замотала головой, показывая белки глаз.

– Мне эта дорога тоже не по душе, – обратился я к ней, – но другой нет. Ты ее видишь, Некия? Сумеешь показать дорогу остальным?

Чуть помедлив, кобыла тряхнула головой, словно поняла и согласилась попытать счастья.

– Поедем верхом или поведем в поводу, Керован? – В голосе Джойсан я расслышал легкую дрожь.

– Верхом. – Мне и самому не без усилия дался ровный тон. – Пешком мы рискуем оскользнуться и потянуть коней за собой. Да и видят они ночью лучше нас. – Я сделал шаг вниз, прощупывая дорогу копытами. – Тропа здесь – пыльный камень, скользит, но конские подковы, надеюсь, найдут опору. Постарайтесь как можно ровнее держаться в седле, вес переносите вперед, к шее, чтобы им легче было держать равновесие. Назад не откидывайтесь, надо облегчить задние ноги.

Я обернулся к Джервону:

– Здесь Венги с двойной ношей не пройдет.

Отцепив от седла веревку, я кинул моток ему. И Джойсан поступила так же.

– Свяжи их вместе и закрепи конец за камень, и сам обвяжись на случай, если сорвешься. Я еду первым, вы поочередно за мной. Готовы?

Все трое кивнули. Я быстрым движением вскочил в седло, развернул Некию к этой тропке, неприятно напоминающей детскую катальную горку.

– Пошли, Некия, – сказал я, встряхнув поводьями и сжимая бедрами ее бока. Кобыла фыркнула, осторожно тронула копытом склон и тут же отдернула ногу. – Иди, – попросил я, ласково потрепав ее по шее.

Она снова вынесла вперед ногу, за ней другую и, задрав круп, начала спускаться. Несколько шагов она держалась, тесно сдвигая ноги в поисках равновесия и раскачиваясь, как в танце, а потом, когда склон стал еще круче, поехала вниз, едва не садясь на хвост, а я завис над ее холкой, силясь не качнуться в седле.