Как бы то ни было — я честно приступила к Разговору, выбросив из головы всё иное, включая и свой скептицизм.

— Выслушайте меня, Лесные Братья!…  — От волнения мой мысленный «голос» зазвучал совсем тихо, но почти сразу же начал набирать обороты. — Да, я не та, с кем вы привыкли иметь дело. Но я не враг вам — и никогда им не стану…  Как и весь мой народ, испокон веков живущий с Лесом в гармонии. Как гномы, орки и все остальные — даже люди! — куда более опасные друг для друга, чем для вас, тех, кто в сущности и есть Мир…  — Я перевела дыхание. — То, что затевают Peirro'cabaess, грозит обернуться очень большой бедой. Для всех под этим Солнцем и Небом, без исключения…  Представьте себе полчища нежити, разгуливающие по лесам. Губящие растения и животных. Разрушающие совершенство магии Природы тленным дыханием Бездны, не имеющей представления о том, что такое Жизнь…  Представьте — и вы поймёте, что привело нас сюда! И если можете — прошу, помогите нам!

Почти ни на что не надеясь, я протянула руку. Разлапистая ветка кустарника, ощетинившаяся мелкими иглами, походила на затаившегося ежа, готового в любой момент пырнуть колючками…

Зелёные острия соприкоснулись с обнажённой кожей. Я прикрыла глаза, мимо воли ожидая укола…  но его не последовало. Лес по-прежнему мрачно, тяжело молчал — однако вдруг, не веря сама себе, я ощутила лёгкое ментальное «прикосновение», знакомое каждому Говорящему. Словно нехотя, через силу, Лес указывал мне направление…

— Молодец!…  — где-то совсем рядом выразительно прошептала Тира.

Я вздрогнула всем телом, рывком разворачиваясь в нужную сторону: через пару дюжин шагов в сплошной зелёной стене под самой скалой зияла внушительная брешь.

Ещё мгновение назад её не было.

— Leithe Caemmine…  — мой собственный голос показался мне незнакомым.

Быть не может…  Открыли — и так быстро!…  А что, если это…  ловушка?!

Ночь!…

Я тут же устыдилась этой мысли. Лес, каков бы он ни был, никогда не станет играть на чьей-то стороне. Он сам по себе — всегда.

Лес может не помочь, если не захочет. Однако хитрость и подлость, свойственные двуногим, чужды ему — равно как и жалость, сочувствие, сострадание. Что подтолкнуло его сейчас открыть мне Краткий Путь, проторенный псоглавцами, для меня оставалось загадкой: моя «речь», как по мне, звучала на редкость неубедительно. Я предполагала долгие уговоры, которые должны были с великой вероятностью закончиться ничем. И вдруг…

Однако на удивление времени не оставалось. Я обернулась к своим спутникам, застывшим за спиной — от меня явно ждали команды.