Меня никто не тревожил. Должно быть, это обеспечил A'Kariaell, всегда чувствовавший и понимавший меня, как никто другой. Незримое присутствие моего верного Стража всё время ощущалось где-то рядом, но он почти не показывался на глаза и не позволял никому без крайней нужды меня беспокоить. Удивительно, что первым, кто отыскал меня — несомненно, с его благословения — оказался Альтар, встретивший меня после молитвы у Престола Созидателя, где я просила даровать моим ушедшим любимым лёгких и ровных Дорог на их нынешнем Пути…

Явление в Чертог Llireadan'а положило конец моему короткому уединению, заставив вернуться к делам живых.

Ко мне пробился Evangerreill, весьма не одобривший моего решения, но вынужденный принять его. Улучила пару мгновений и Тира, которой по-прежнему приходилось отыгрывать вместе с кузеном нашу легенду — прежде всего для Совета. Как-никак, а церемоний, посвящённых визиту столь важной персоны, переполох, организованный мною, не отменял.

Рожерия и Van «отдувались» всерьёз: официальные обеды, встречи, визиты…  Тем не менее, навестив меня почти что с зарёю перед очередным мероприятием, Тира сообщила, что целиком на моей стороне, если я и в самом деле знаю, что делаю. Я искренне поблагодарила её: из всех близких, меня окружавших, принцесса была единственной, у кого мне удалось найти понимание и моральную помощь. Все остальные — и Альтар, и Kar, и Малыш — всего лишь поневоле смирились, и то лишь потому, что ничего изменить не могли. Это было обидно — но, естественно, ни на что не влияло.

За день до судьбоносного Рассвета я навестила Учителя. Он ждал меня. Встретил очень тепло…  но, к великому моему изумлению, вовсе не поддержал.

Подлость и изворотливость Llireadan'а не знает границ, — уверял меня он в том, что я и так превосходно знала. Если даже Поединок и состоится — он не будет честным. Мой враг не выйдет на бой, не заручившись уверенностью в победе любой ценой…  Он опасен, чрезвычайно опасен — восемь лет наблюдений за ним лишь подтвердили это…  И я видела, как подрагивает рука, бессознательно мнущая край плаща, наброшенного на старческие плечи.

Я выслушала Наставника с бесстрастным лицом, хотя его неверие в мой успех, словно острым ножом, резало по сердцу…  В глаза бросалось то, как сильно сдал Учитель за прошедшие годы. Сколько я помнила его, раньше он не был таким — слишком мнительным, нерешительным, чересчур осторожным…  И намного больше доверял своей ученице.

Что ж…  В таком случае, и ему выпало оказаться в числе тех, кого мне доведётся удивить. Я склонилась, собираясь почтительно поцеловать Наставнику руку, но он сам обнял меня, легонько коснувшись губами моего лба.