Того и гляди заплачет.

– Оружие есть? – строго спросил пилот.

– Нет, – замотал головой парень. – Я не ношу… Дурная примета.

– Ну конечно, – не поверил Громов. – Выворачивай карманы.

Удостоверившись, что у Кныша действительно нет ничего опаснее консервного ножа, пилот скомандовал, сдерживая зарождающийся кашель:

– Уходим прямо сейчас. Собираем вещи и в путь. Быстрее дойдем, быстрее расстанемся.

Сейчас, когда адреналин в крови растаял, Руслан поразился своему хладнокровию и реакции. Он только что зарезал человека, собственными руками. И не испытал от этого никаких отрицательных чувств. Совсем ничего, как яблоко сорвал. Разве только досаду, что испортил кровью вещи, которые еще могли бы пригодиться. И этот факт пугал его больше, чем сам факт убийства. Там он ничего поделать не мог, все правильно сделал: либо он – либо его. Но, черт возьми, он убил человека!

Что-то внутри него лениво шевельнулось, отозвавшись негромким эхом. Какое-то чувство брезгливости, словно паука раздавил. Но и только?

Твою мать, Зона, что ты сделала со мной?

Лицо Громова непроизвольно дернулось, и он отвернулся от Кныша, который стаскивал с замершего Толи рюкзак. Не надо показывать свои слабости, нельзя вселять сомнения. Он был в своем праве и убил, защищаясь. И снова убьет, если придется. Здесь Зона, здесь человек человеку волк. Нечего питать иллюзий.

И все же он не был уверен, что сможет зарезать парня. Все же что-то в нем еще осталось, не все плотины сметены отчаянием и злобой. Только вот Леше об этом знать не следует.

– Пошевеливайся, – прикрикнул он на Кныша, вытирая лезвие о траву. – Пора идти.

– А как же твой кореш? – осторожно спросил Леша, закидывая на плечо рюкзак.

– Ради него и стараюсь.

– Но он же один, раненый…

– Он продержится, – уверенно ответил Громов. И про себя добавил: «Теперь уже точно продержится. Почему-то даже не сомневаюсь».

* * *

От поселка они пошли на север, чуть правее того места, где Руслан нашел бокс. Громову было интересно узнать, как же именно можно было выйти из Зоны. Ему в свое время так и не удалось нащупать тропинку за периметр. Да что уж, ему не удалось даже далеко от Маяка отойти.

Кныш шагал первым, переступая своими длинными ногами, словно нахохлившаяся цапля. Нескладную фигуру не смог скрыть даже новый камуфляжный костюм, рюкзак висел на загривке, парень не стал утруждать себя подгонкой лямок.

– Сколько тебе перепало с продажи «губки»? – спросил Громов.