Очередной его окрик разбудил Лукаса, и он долго разглядывал висящий в шкафу синий форменный костюм. Неужели это его? Каждое утро он задавал себе этот вопрос. Костюм его было традиционным, всюду узнаваемым одеянием врача. Узкие брюки, узкий жилет, длинный камзол со стоячим воротом, шерстяной плащ на межсезонье и габардиновый на зиму. В случае сильной жары Лукасу позволялось не носить жабо, но он надеялся обходиться без него весь год. Он кое-как терпел колючую сорочку, но только если чуть расстегнуть жилет.

Приготовления к праздникам он всегда любил больше самих праздников и, не одеваясь, подошел к окну, чтобы насладиться действом. Он видел, как снуют туда-сюда грабли, лестницы, подпорки, вазы, флажки, десятки стаканов и цветочных букетов, собранных ночью, чтобы лепестки дольше хранили свежесть. В воздухе пахло духами, обжаренным шалфеем и жарким из ягненка. Он сразу заметил Эсме – она сидела по-турецки на берегу пруда, в окружении толпы ребятишек и гор цветов. Она обрывала листья с длинных стеблей, иногда останавливалась и стряхивала с рукава росу, мерила головы детей, показывала, как плести венок, и ни разу не подняла на него взгляд.

Чуть позже и совсем в другой комнате Лисандр наблюдал за мучениями Блеза: один слуга одевал его с грехом пополам, другой готовил носилки, третий натирал от комаров мелиссой. Король не забыл обещания устроить Блезу первый выход на крестины. Но и Блез не поменял своего мнения: он совершенно не хотел, чтобы его куда-то выносили. Крещение должно было состояться через час, слуги спешили, но Лисандр заметил, как веки моргнули два раза, отрицая происходящее.

– Он не хочет на улицу.

– Приказ короля, так что не мешайся, пострел.

– Но он правда не хочет.

– Приказ ко…

– Сейчас я сбегаю за королем! – решил Лисандр и побежал в сторону монаршего кабинета.

Манфред как раз успел втиснуть Тибо в прекрасный светло-зеленый камзол, а цирюльнику наконец-то удалась идеальная стрижка: ни ежик, ни грива. Тонкое равновесие вряд ли продержится дольше недели, но пока даже шрам, казалось, смотрелся на лице вполне гармонично.

– Блез не хочет на улицу? Откуда ты знаешь?

– Знаю, потому что он говорит со мной, сир.

– Он с тобой… что?

– По-своему говорит, сир.

– Я должен это услышать.

– Увидеть, сир.

– Разве не услышать?

– Нет, увидеть. Пойдемте, сир.

Через минуту король склонился над Блезом. Сердце наставника рвалось из груди. Какой неожиданный случай! Наконец он сможет вывалить все. За семь секунд Лисандр установил по движениям век, что Блез отказывается участвовать в празднике. Тибо отослал слуг и, думая, что это все, уже собрался уходить, но тут Блез застонал так, что лицо его стало пунцовым. Веки моргали, будто взбесившись.