— Нет-нет-нет! — запротестовал Сайко. — Сделайте что-нибудь кто-нибудь! Я так не играю!
Сиби, оказавшаяся ближе всех к Кету, не растерялась. Она подпрыгнула, выполнив в воздухе изящный пируэт. Но сходство с балетом закончилось в тот момент, когда каблук её ботинка врезался в нос Кету.
Башка мотнулась. Рука с ножом вылетела вперёд. Он мог бы перерубить Сиби пополам, но та быстро пригнулась, а выпрямившись, от души пнула Кета между ног.
— Вот так-то, мистер Большие Шары! — крикнула Сиби.
Её тонкий неприятный голосок хорошо пробивался сквозь густой рёв Кета.
Кет прыжком встал на корточки, поднялся во весь рост и рванул вперёд.
Нас дёрнуло. Я, не веря ни глазам, ни ощущениям, всё же вынужден был смириться с тем, что нас троих подняло в воздух.
Мы летели вслед за Кетом, как воздушные змеи.
— Спасите, педофи-и-и-ил! — завизжала Сиби и зигзагами понеслась прочь, увлекая с собой Райми.
Илайя осталась на обочине, там, куда я её толкнул. Кет не обратил на неё внимания.
Мозг, воспитанный Местом Силы, быстро перестал удивляться без толку и нашёл решение, исходя из новых вводных данных.
Поскольку я держался за верёвку ближе всех к Кету, я начал перебирать руками, приближаясь к нему.
Что-то крикнула Лин, я не обратил внимания. Ещё несколько сантиметров, ещё чуть-чуть… И я обхватил руками могучую шею Кета. Попытался надавить, помогая верёвке, но быстро понял, что силёнки не те.
Тогда я, не долго думая, схватил Кета за уши и рванул в разные стороны.
Он взревел. Поднял лапы к голове, и тут что-то метнулось ему под ноги. Что-то круглое, приличных размеров. И оно сумело сделать то, чегоне получилось у меня в самом начале.
Кет, отвлёкшийся на свои уши, споткнулся и в который уже раз полетел мордой в асфальт.
Инерция потащила меня вперёд. Я упал, сам чувствительно приложился головой, прокатился пару метров, вскочил, пошатываясь.
Сфокусировал зрение. Лин и Сайко раскатились в разные стороны. Сиби, тяжело дыша, подбежала ко мне.
— Кто этот славный пузырь? — спросила она. — Данк, это ты? Данк, спасибо, ты — лучший!
Толстый паренёк в ярко-красной куртке с трудом поднялся на ноги, поправил очки и сказал ломающимся голосом: