– Дай мне ножку от стула.

– Зачем?

– Чтобы ударить того, кто задаёт глупые вопросы.

Внезапно сон прервался – меня разбудил звук, явно производимый не совсем здоровым в физическом плане человеком.

– Гнидой! Гнидой! – истерично хрипел проснувшийся Сэнду.

– А? Что такое? – коновал вывалился из пыльной комнаты и бросился к чиновнику.

– У меня что-то мерзкое шевелится во рту!

– Успокойся, это твой язык.

Я заснул обратно. Следующее пробуждение случилось оттого, что мне в нос залезла какая-то букашка, застряла в соплях и начала всеми силами пытаться выбраться из западни. Я высморкался, не открывая глаз, но заснуть обратно не почудилось. Голова гудела, разрозненные мысли никак не могли собраться воедино, вселяя какую-то тревожность.

Бывает так, что после пробуждения ещё не до конца понимаешь, что творится вокруг, и на каком этапе своей жизни ты находишься, особенно если разбудили тебя вот так, по-дурацки. Проснувшись, я решил, что нужно предложить Инес пойти в бар. Подойдя к ней, я осознал, что это всего лишь Пакс, которая заснула, прислонившись к холодной стене, так и не решившись лечь на валявшиеся здесь тряпки или матрасы. Стало грустно.

– Мне нужно поссать и поплакать, – заявил я продирающему глаза Доржи.

– Не смывай за собой.

Сортир на этаже был с нашей стороны, и это радовало. Завершив свои приземлённые дела, я нажал на кнопку слива. Послышался бесовский вой, и бачок исторгнул из себя струю грязной вонючей воды на стены и мои штаны. Я постоял, печально окинул взглядом растекающееся по липкому полу безобразие, вздохнул. Открыл бачок, заглянул туда. Там мало того, что весь механизм слива был сломан, так ещё и труп крысы плавал. Он уже надулся от влаги и вонял. Я закрыл бачок.

– Говорил же, не смывай, – поморщился Доржи, когда я вернулся.

– А срать как?

– Иди в уличный сортир.

– Пошли лучше в бар, – ответил я.

– Пошли. Гнидой! Пакс! Двадцатка! Погнали в бар. Сэнду? Ладно, дрыхни, мы тебя закроем.

Гнидой выполз из своего убежища, потягиваясь. Двадцатка пришла из другой комнаты. Пакс выглядела немного ошарашенно, но с готовностью поднялась. Сэнду признаков разумной жизни не подавал.

На улице стемнело. Решили идти пешком, пикап привлекал слишком много внимания. Для того чтобы сохранить его в целости в городе, где из транспортных средств я пока видел только разваливающийся трамвай, пару автобусов и какие-то ездящие будки, Доржи купил гараж, благо цена на недвижимость тут была удивительно низка. Но всё же на какие шиши он это сделал – одному ему известно.