Люди продолжали проходить мимо, осматривать товары, вести будничные разговоры. Владелец лавки благ, годившихся для любого порядочного менестреля, с хваткостью орлиного глаза выискивал среди прохожих потенциальных покупателей.

– Как насчет вас, ребята? – окликнул он братьев, – в самые мрачные дни сумрак развеют чистейшие звучания музыки. Насладитесь же ими сполна, пока можете! – он обвел рукой ассортимент товаров, среди которых красовались резные флейты, расписные лютни, клирийские барабаны, обернутые натянутой кожей, а то и ритуальные безделушки клирийских шаманов, что, по поверьям, наводили связь с миром духов, предлагая мистическим существам насладиться искусной игрой призывателей. Глоддрика это не интересовало.

– Отчего нет! – отозвался Глоддрик и повернулся к брату, отсутствующим взглядом скользившему по инструментам, хотя в обычной жизни он бы глядел на них с неколебимым вожделением, – Ревиан, прогуляйся-ка, полюбуйся памятником Лангорта Основателя, не знаю, на заклинателя змей погляди, – он махнул рукой в сторону темнокожего клирийца в тюрбане, сидящего на коленях и играющего на свирели перед лицом кобры, шипящей во все клыки и распустившей пестрый капюшон, – пока ты хлопаешь глазами, все светила небесные угаснут.

Тряхнув брата за плечо, Глоддрик направился к лавке. Ревиан, вздохнув, со скучающим видом поплелся по тропе в сторону церкви Арая Илгериаса. Невдалеке стоял проповедник – дородный мужчина в сутане, отпустивший густую бороду, читал народу проповедь. Его заунывный голос вещал о грядущих испытаниях, что суждено выдержать народу Союза лишь в единстве, о долге друг перед другом и королем Ганзарулом Вторым. Мальчик усмехнулся про себя – как же низко для священнослужителя играть на чести и единстве народа, вкрапляя в эти узы ложную преданность монарху, который хоть и отстроил Союз заново, укрепив его дорогами, бастионами, заставил его городами и новыми селами, но все же относился к людям как к расходному материалу. Стоило все же признать, что глаза женщин искрились надеждой, а мужчины сжимали кулаки при громких словах о преданности престолу и строительстве славного будущего Союза.

– Каждый из вас вершит историю, своей славной гибелью на поле брани, помощью раненым или же чистой женской слезой, мольбами за души ваших храбрых мужей, преданной заботой о стране в их отсутствии хранительниц очагов. Вы уже герои, я вижу это по вашим лицам, полным блаженства, которого лишены равшары! Эти порождения прогнившего дерева посягнули на нашу святую землю, но мы покажем им, что Арай Илгериас на стороне Союза братских народов!