Стоя на улице в одиночестве, Джеана слегка покачала головой, а потом неосознанно пожала плечами. Это движение было знакомо всем, кто ее хорошо знал.

Она расправила плечи и глубоко вздохнула. В Рагозе карнавал. Время прятаться от других, возможно, но не от себя самой. Важно было прийти сюда сегодня, осознала она. Постоять, глядя снизу на это окно, и представить себе, как она поднимается по винтовой лестнице к человеку, сидящему в той комнате. Важно осознать истину, как бы это ни было трудно. А потом, сделав это, важно было повернуться и уйти. На этот раз действительно отправиться бродить наугад. Одной, в лихорадочном кипении ночных улиц, снова пуститься на поиски или, точнее сказать, ожидать, когда ее найдут.

Если только этому суждено случиться. Если где-то между луной, светом факелов и темнотой это произойдет.

Когда она отошла от каменной стены и повернулась спиной к слабо освещенному окну высоко наверху, еще одна фигура отделилась от тени и двинулась за ней.

А третья фигура последовала за второй, оставаясь незамеченной на шумных улицах Рагозы, и этот танец, один из столь многих в ночной круговерти и в этом грустном, сладком мире, начался и двинулся к своему завершению.

Она стояла у дворца, глядя, как два жонглера бросают друг другу огненные колеса, когда у нее за спиной раздался голос.

– Мне кажется, у вас моя фляга с вином. – Голос звучал тихо, приглушенный маской; даже сейчас у нее не было полной уверенности.

Она обернулась. Это был не олень.

Перед ней стоял царственного вида лев с золотистой гривой. Джеана замигала и отступила назад, натолкнувшись на кого-то. Она уже потянулась к бедру за кожаной флягой, но теперь снова опустила руку.

– Вы ошибаетесь, – сказала она. – У меня действительно есть чужая фляга, но ее мне оставил олень.

– Это я был оленем, – произнес лев тоном оракула. Голос его изменился. – Могу вас заверить, что больше никогда им не буду.

Что-то знакомое слышалось в его интонациях. Невозможно ошибиться. Она наконец-то была уверена. И сердце ее забилось быстро и сильно.

– И почему же? – спросила она, стараясь говорить ровным голосом. Она была благодарна темноте, неверному, мерцающему свету, собственной маске.

– Из-за маски оленя возникает настоящий хаос в дверях, – ответил лев. – И я в конце концов понацеплял на рога полным-полно смехотворных вещей, просто мимоходом. Шляпу. Флягу. Один раз факел. Чуть было не поджег себя.

Она невольно рассмеялась. Голос снова изменился.

– Уже поздно, Джеана, – сказал человек, который, кажется, все же нашел ее этой ночью. – Возможно, даже слишком поздно, но не пройтись ли нам немного вместе, тебе и мне?