И вот мы подошли к дверям. Треугольным таким. Тоже – красное и чёрное. Вдоль стен – кресла для ожидания аудиенции. И два швейцара под дверью. Оба – также – три метра, в толстенной броне, украшенной многочисленной резьбой и следами многочисленных ремонтов. Каждый такой след – как медаль «За боевые заслуги». Означает, что владелец доспеха был в очень серьёзной передряге, толстенная броня силового доспеха была пробита, воин был на грани гибели, но выжил. А значит – победил. А за тысячу лет, которая понадобилась, чтобы вымахать до трёх метров, боёв таких было немало. В руках у этих высокотехнологических рыцарей – алебарды. Как у настоящих швейцарцев-швейцаров. Только эти топоры на длинных рукоятях – из адамантового сплава и силовые. Наверняка! А что им, вечным и основательным, – мелочиться? Клинки гудят переполняющей их энергией.

Швейцары – кивают шлемами. Я – тоже киваю. Только потом понимаю – да кто я для них? Они приветствуют своих собратьев – рыцарей за моей спиной, а не меня, крестьянского сына. Неудобно стало. Бывает.

Но оказалось – кивали именно мне. Подняли свои ужасные ковырялки, намекая, что дозволяют мне пройти. И двери – открылись. И тоже весьма необычно. Ёлочкой уползли наверх. Глубоко вздохнул, как перед прыжком в колодец, да и шагнул во тьму помещения за этими дверями.

Судя по эху, помещение просто грандиозное. Но всё затемнено. А датчики «Кабши» покинули меня ещё во время «войны». Только там, дальше, в глубине – красный тусклый свет за столом. И человек. В строгом костюме. Не скафандре, как я уже успел привыкнуть. В костюме. В той же стилистике, что и интерьер – пацанском, стильном. Длинные чёрные волосы…

Я даже с шага сбился. Человек ли? Красная кожа, красные «белки» глаз. И глаза горят демоническим красным пламенем, как у того «праведника»! И одно только это совпадение разозлило меня.

– Ух ты! – воскликнул я. – Какой ты красный чили-перец!

Призрачное пламя в зрачках «красного» полыхнуло! Его собственная тень поднялась за его спиной, как чёрные крылья копоти, взлетела, обтекла этого красномордого, метнулась ко мне. Мрак сгустился вокруг меня. Стал осязаемым, давящим, подавляющим, пригибающим к земле, навалился на меня, как тройная сила тяжести. Для этого меня сюда тащили? Чтобы на измену посадить? Вы! Меня!

– Ты! Меня! – взревел я, с зубным скрежетом выпрямляясь под этим гнётом. Делаю шаг, ещё. Каждый шаг – сложнее предыдущего. Гнёт увеличивается вдвое с каждым шагом. – Ты чё? Решил ко мне лезть, вождь краснокожих, Чингачкук Большой Ху… Змей?! Давай! Я тебе щас так влезу! Я тебе сейчас покажу, как «врагу не сдаётся»! Иди же! Ну же! Что ты без своих шаманских трюков – ссышь? Давай!