Хэрт польщённо ухмыльнулся, закатил глаза и повалился ничком. Я еле успел подхватить его и осторожно уложить на землю. Блитцен и Сэм тем временем осторожно подбирались к коню.

– Эт-т-т… этого не может быть, – заикаясь, проговорил Блитцен.

– Какой-то потомок Слейпнира? – предположила Самира. – Боги, как он хорош!

Конь ткнулся носом ей в ладонь, явно обрадовавшись похвале.

Я тоже решился подойти поближе. У коня были потрясающие умные глазищи и горделивая стать. И ещё он одним своим видом вкладывал новый смысл в понятие «лошадиная сила». Он прямо-таки лучился мощью.

– Кто-нибудь, познакомьте нас, – попросил я.

Сэм тряхнула головой, отбрасывая мечтательную задумчивость.

– Я… я не знаю, что это за конь, – призналась она. – Он похож на Слейпнира, но это не может быть Слейпнир – тот является только по зову Одина. Думаю, это один из жеребят Слейпнира.

– Он потрясающий. – Я протянул руку, и конь ласково коснулся губами моих пальцев. – И настроен, похоже, дружелюбно. А на его спине явно хватит места для всех нас. Эй, приятель, ты не против перенести нас всех через эту пропасть?

Конь заржал, будто говоря: «Да я же за этим и прискакал!»

– Эти его восемь ног выглядят… – я хотел сказать «жутковато», но передумал, – обалденно. Но почему их восемь?

Блитцен с опаской покосился на Самиру:

– Слейпнир был отпрыском Локи. А дети Локи часто бывают… со странностями.

Я улыбнулся:

– Так этот конь – твой племянник, Сэм?

Она свирепо уставилась на меня:

– Давай не будем развивать эту тему.

– Но как твой отец сумел стать отцом коня?

Блитцен кашлянул:

– Ну, вообще-то, Локи – мать Слейпнира.