– Я просто описываю, какие у тебя есть варианты, – сказала Хель. – Действительно ли сражение на холме Банкер-Хилл внесло свою лепту в победу вашей революции? Если ты попытаешься противостоять Сурту сегодня – отдалит ли это Рагнарёк или приблизит? Бросаться в бой – дело героя, того, кто после смерти попадает в Вальгаллу. А что происходит с миллионами более осмотрительных людей, тихо умирающих в своих постелях? Они попадают в моё царство. Разве они поступают не мудрее? Правда ли твоё место в Вальгалле, Магнус Чейз?

Мне почудилось, будто слова норн вьются вокруг меня вместе со снегом: «Выбор неверен, смерть неверна, Вальгалла герою не суждена».

Я подумал о своём товарище по этажу Ти Джее: он до сих пор носит мундир солдата Гражданской войны и день за днём штурмует высоты в бесконечных битвах, чтобы окончательно погибнуть, когда настанет Рагнарёк. Или взять Хафборна Гундерсона, который, чтобы не сойти с ума, профессионально изучает литературу – в свободное время от сражений, когда он превращается в берсерка и крушит черепа. Что у меня общего с этими парнями?

– Отнеси меч своему дяде, – настойчиво повторила Хель. – Отойди в сторону и предоставь событиям идти своим чередом. Так будет безопаснее всего. Если ты послушаешь моего совета… отец просил вознаградить тебя.

Кожу лица как огнём жгло. Меня терзал безосновательный страх, что если я ещё немного так постою, то отморожу себе всю физиономию и стану таким же полуразложившимся мертвецом, как Хель.

– Вознаградить?

– Хельхейм не такое уж и ужасное место, – сказала богиня. – В моем дворце есть много прекрасных покоев для избранных гостей. Я могла бы помочь вам воссоединиться.

– Воссоединиться… – Я с трудом ворочал языком. – С мамой? Она у тебя?

Хель притворилась, будто обдумывает ответ, наклонив голову сначала к живому плечу, потом к мёртвому:

– Ну, она может оказаться у меня. Куда отнести её душу и то, кем она была, пока не решено.

– Как… Я не…

– Мольбы и желания живых часто сказываются на участи мёртвых, Магнус. Смертные всегда знали это. – Она улыбнулась, обнажив зубы – гнилые с одной стороны и сверкающе-белые с другой. – Я не могу вернуть Натали Чейз к жизни, но я могу сделать так, чтобы после смерти вы оказались в Хельхейме вместе. Я могу связать ваши души, чтобы вы никогда больше не разлучались. Вы можете снова стать семьёй.

Я попытался вообразить это. У меня язык примёрз к нёбу.

– Можешь ничего не говорить, – сказала Хель. – Просто дай мне понять, что ты выбрал. Поплачь по маме. Пролей слёзы, и я пойму, что ты согласен. Но решить ты должен сейчас. Если откажешься, если упрямо пойдёшь на свой Банкер-Хилл сегодня ночью – обещаю: ты никогда больше не увидишь свою мать, ни в этой жизни, ни в какой-либо иной.