Вот только от Джека помощи не было никакой. Сколько я ни пытался ударить Волка, меч изворачивался, норовя перерезать путы на его задних лапах. Наша драка больше походила на игру в «собачку».

Блитцен, держа наготове аркан из Андскоти, рванулся к Волку, пытаясь накинуть петлю на его крестец, но по сравнению с Фенриром он двигался, будто в замедленной съёмке. Волк шагнул в сторону, уходя от нового удара топора Сэм, и наотмашь ударил гнома поперёк горла. Блитцен упал ничком. Клубок верёвки покатился вниз.

– НЕТ! – закричал я и бросился к гному, но Хэртстоун оказался быстрее.

Он ударил Фенрира по голове посохом. Полыхнуло золотое пламя, и Волк попятился, скуля от боли. На лбу у него дымилась руна – изображение стрелы, выжженное в серой шерсти.

– «Тейваз»?! – зарычал волк. – Ты посмел использовать против меня руну Тюра?! – И он прыгнул к Хэртстоуну, но словно ударился о невидимую преграду. Фенрир пошатнулся и взвыл.

Рядом со мной вдруг оказалась Самира. Один глаз у неё заплыл так, что вообще не открывался, хиджаб был изорван в клочья, топор исчез.

– Хэрт использовал руну самопожертвования, – сказала она дрожащим голосом. – Чтобы спасти Блитца.

– Что это значит? – спросил я.

Хэртстоун упал на колени, тяжело навалившись на посох. Но он всё равно оставался между Волком и Блитценом.

– Ты пожертвовал своей силой, чтобы прикрыть друга? – рассмеялся Волк. – Молодец. Наслаждайся плодами своей магии. Гном мёртв. Ты сам обрёк себя на гибель, прибегнув к магии этой руны. Но сперва можешь полюбоваться, как я разделаюсь с другой аппетитной добычей.

И он, оскалив клыки, повернулся к нам.

Тем временем битва с великанами складывалась не совсем в нашу пользу.

Одна из валькирий Гуниллы уже неподвижно распростёрлась на камнях. Другая упала у меня глазах, её доспехи пылали, подожжённые клинком Сурта. Гунилла противостояла Сурту в одиночку, орудуя сверкающим копьём, будто плетью из света, но было ясно, что долго ей не продержаться. Её одежда дымилась, щит обуглился и треснул.

Эйнхерии были окружены. У Хафборна остался только один топор. У берсерка было столько ран и ожогов, что было непонятно, как он вообще ещё жив, но он продолжал драться, хохоча и бросаясь на великанов. Мэллори, стоя на одном колене и отчаянно ругаясь, отражала атаки сразу трёх великанов. Ти Джей бешено орудовал винтовкой. Даже Икс казался крохотным по сравнению с врагами, нависшими над ним.

Кровь стучала у меня в висках. Я чувствовал, как моё тело пытается зарастить раны на груди, используя силу эйнхерия, но понимал, что Фенрир убьёт меня раньше, чем я успею исцелиться.