Глава 20
Глава 20
А ну-ка, Боб, поговорим короче,
Как подобает старым морякам.
Я опоздал всего лишь на две ночи,
Но третью ночь без боя не отдам.
После монастырской помойки императорские покои производили сокрушительное впечатление. Впрочем, человека, не измотанного застенками, скромное обиталище монарха потрясало не менее. Проведший большую часть жизни на Сицилии, он представлял странный, почти невозможный сплав любви к суровой германской простоте и изысканной восточной роскоши одновременно.
Месяцами живя в походных условиях, ночуя на земле и питаясь от случая к случаю, Фридрих чувствовал себя абсолютно непринужденно. И все же не было ни единого соблазна, которому бы император Священной Римской империи не поддался бы с великим удовольствием. Мягчайшие ковры с высоким ворсом, вышитые шелковые подушки, воздушные занавеси, прелестные одалиски в прозрачных одеяниях, скорее подчеркивающие, нежели скрывающие их совершенные формы, одалиски, разносящие тонкие заморские вина и изысканные восточные лакомства, словно принесенные могущественным джинном с султанского стола персидских сказок. Все это, правда, в сочетании с невесть откуда тянущими сквозняками, составляло рабочую обстановку величайшего монарха Европы.
— Он тут неплохо устроился, — склоняя ко мне голову, пробормотал Лис, когда верный своему воинскому долгу фон Нагель привел нас на ночь глядя в императорские покои и, ни слова не говоря, развернувшись, покинул на произвол судьбы. — Ты знаешь, это самое величество мне все больше и больше нравится, — добавил он, следя глазами за принесшей на голове блюдо с фруктами одалиской и грациозно поставившей его на низкий резной столик перед нами. — Надеюсь, мы с ним поладим.
— Тихо. Готов держать пари, что он сейчас наблюдает за нами сквозь какую-то незаметную дырку.
— Извращенец, что ли?
— Нет. Отслеживает наши реакции, чтобы знать, как строить беседу.
— Да-а?! — восхитился Лис. — И какие же должны быть эти самые реакции?
— Откуда я знаю? Все зависит от того, о чем его величество собирается с нами говорить.
— Ну тогда хрен с ним, пусть смотрит. — Лис уселся по-турецки на пол и начал со смаком очищать спелый банан. — Эй, подруга! — крикнул он вслед крутобедрой красотке. — Куда ты побрела? Присоединяйся! А ты чего столбычишь? — Лис повернулся ко мне. — Садись! Не думаю, чтобы императору нравились люди, пренебрегающие его гостеприимством.
Девушка не заставила себя упрашивать. Она сделала знак рукой, и вослед ей в покои впорхнула еще одна прелестная пери, чуть более смуглая, но не менее обольстительная, чем первая. С милыми улыбками на лицах они расположились вокруг столика, и я вынужден был сесть, поскольку стоять в помещении, где остальные не то что сидят, а полулежат, кажется почти что непристойным.