Метод похищения меня насторожил. Элену не усыпили и не заманили обманом на борт катера. В неё хладнокровно стреляли из ружья с оптическим прицелом и глушителем. Технология двадцать первого века, сохранность высочайшая.

Выстрелы произвел профессионал: один в правое легкое, второй в плечо.

Я предупредил Элену о прицеливании и рекомендовал уклониться, но был проигнорирован. Это оказалось для меня больно — знать о покушении и не предотвратить ранение, не снять боль.

Такое грубое похищение дает как минимум три идеи:

— они (похитители) не сомневались в высокой живучести Элены;

— они знали, насколько оперативны и эффективны лесники;

— они предполагали, что Элена, пока она в сознании, опасна при тактильном контакте. Вероятно, именно это исключило яд, нож, шантаж и физическое принуждение.

При живучести Элены обе раны могу оценить как легкие. Однако я счел полезным вмешаться в процесс регенерации и замедлил его, насколько возможно, без риска для её жизни. Полагаю, остаться на какое-то время в искусственной коме для Элены удобно. Кроме того, мне казалось важным внести элемент паники в сознание похитителей и исказить их представление о живучести Элены.

Начальные двое суток от момента похищения катер шел вниз по реке полным ходом, насколько ему позволяли пороги и мели. В то же время я подвел «Кузино горе» на наименьшее допустимое расстояние к Пушу и загрузил пассажиров.

К исходу третьих суток катер встал у берега близ бродов и взял на борт двух пассажиров и груз угля. Сейчас я делаю ретро-анализ маршрута доставки того и другого за минувшие десять дней. Уже понимаю, что уголь и съестные припасы получены из расположенного поблизости города-верфи, двадцать лет назад весьма условно включенного в альянс Осса. Пассажиров доставили из степи, охрана была сильная.

Далее почти сутки катер стоял на якорях. Причина — неработоспособность котла после перегрева. Уточнение: подлинное состояние паровой машины на момент начала ремонта предполагало взрыв, но я принял ряд мер и убрал угрозу. Для нас было важно не лишать похитителей транспорта, такая ситуация вынудила бы их к экстренным решениям, слишком непредсказуемым, несогласованным и опасным для Элены.

К полудню следующего дня завершились проверка и ремонт трубопроводов. Один из пассажиров покинул катер, его ждали на берегу.

Когда атаман Сим очнулся и «проявил» себя, катер снова двигался полным ходом. В шесть вечера Элена восстановила полноту сознания и подвижность раненой руки.

Пребывая для внешних наблюдателей в коме, она частично сознавала себя и меня. Имела время внутренне подготовиться к тому положению, на которое сама себя обрекла.