— Эй там, вы двое, не против?

— Гм? — пробормотал Айсул, прилепляя что-то вроде бандажа на раны левого диска. — Нет-нет, не против.

Фассин подытожил собственные повреждения: осталась одна рабочая рука, визуальная сенсорика ухудшилась процентов на шестьдесят из-за того дерьма, что Кверсер-и-Джанат выпустили в помещении, где убили трех первых воэнов; множество мелких, но, судя по всему, самоневосстановимых дефектов из-за комбинированного воздействия импульсного оружия и станнеров, примененных воэнами на «Велпине».

Конечно, напомнил он себе, не нужно забывать, что он и газолет — это не одно и то же. Он ведь сможет когда-нибудь оставить этот аппарат, снова стать обычным человеческим существом, которое ходит на двух ногах. Такой выход всегда оставался. Но эта мысль немного тревожила его. Он вспомнил огромные волны, с ревом набегающие на берег.

— Фассин Таак, вы тоже хотите вернуться к Юлюбису? — спросили Кверсер-и-Джанат.

— А кто знает, что вы — ИР? — спросил Фассин, не обращая внимания на вопрос. — Или два ИР?

— Или псих? — предложил Айсул.

Уракапитан в знак недоумения подскочил.

— Знают, но не все.

— Есть наведение. Ура! — сказала другая половина, играя с какими-то голографическими органами управления — они исходили из стойки в форме гигантского гриба.

— Только боеприпасы или всё?

— Всё.

— Полное блаженство.

— Абсолютно.

— Не понимаю, — сказал Фассин. — Был ли когда-нибудь реальный насельник по имени Кверсер-и-Джанат и вы заняли его место, или…

— Момент, наблюдатель Таак, — сказал уракапитан. Потом немного изменившимся голосом и потише: — Ну, ты уже подружился с кораблем?

— Подружился, — сказала другая половина. — Переговариваюсь с его маленьким компьютерным мозгом. Тот вконец запутался. Считает, что мертв. Полагает, что саморазрушение уже произошло.

— Характерное заблуждение.

— Вот уж точно.

— Так, тебе придется вместе с этим недоумком проложить наш возвратный маршрут.