— Как это любезно с твоей стороны.

— А теперь, наблюдатель Таак, — сказала половина уракапитана, — отвечаю на ваш вопрос: я вам не скажу.

Айсул фыркнул.

Фассин уставился в спину ИР/насельнику.

— Это не ответ.

— Нет-нет, это ответ. На ваш вкус, это, может быть, и не ответ, но это ответ.

Фассин посмотрел на Айсула, который с помощью экрана, превращенного в зеркало, рассматривал свои бинты.

— Айсул, вы верите, что Кверсер-и-Джанат — это ИР? Или целых два?

— У них всегда был какой-то странный запах, — сказал насельник. — Я думал, что это какая-то особая личная гигиена или эффект истиннодвойничества. — Айсул демонстративно уставился на уракапитана, сидевшего впереди. — Откровенно говоря, безумие кажется мне более вероятным, а? Обычно это всегда самое верное объяснение.

— Да, но… — начал было Фассин.

— Внимание!

Кверсер-и-Джанат отодвинулись от пульта, над которым парили, развернулись, поднялись в пространстве между верхушками воэновских шипосидений и немного приблизились к тому месту, где Айсул и Фассин плавали в своих смыкающихся креслах. Плотного сложения двухдисковик парил прямо перед ними. Фассин снова почувствовал, как мороз продирает по коже, в горле встает комок, а сердце бешено колотится в груди. «Убить, он собирается нас убить!»

— Позвольте нам, — сказали Кверсер-и-Джанат, — высказать предположение, что настоящий насельник так не умеет.

То, что казалось дородным насельником, медленно разделилось перед ними на две части, панцирные диски слегка покоробились и отсоединились от центральной ступицы, руки, мантии и десятки, а потом и сотни частей этого существа с хрустом рассоединились и разошлись на некоторое расстояние друг от друга, и наконец перед Фассином и Айсулом предстало нечто вроде взорванной трехмерной модели робота с очертаниями насельника, заключенной в некое поле, слегка шипящее и подсвеченное синим. Фассин направил на него ультразвуковой луч, желая убедиться, что это не голограмма.

Айсул почтительно свистнул.

Со скоростью взрыва на обратной перемотке Кверсер-и-Джанат схлопнулись в прежнюю форму и снова стали одним целым, после чего повернулись и опустились в командирское кресло, где сидели прежде.

— Ну вот, — сказал Фассин, — теперь я знаю, что вы не насельник.

— Нет сомнений, — сказал один из ИР. Пространство перед этим существом заполнилось смутными голограммами и мерцающими полями — уракапитан проверял системы корабля воэнов, посверкивая своими частями. — Ну а теперь, если вы этого действительно хотите, я отвечу на любые ваши вопросы, на какие смогу. Но эти воспоминания вы ни в какой форме не сможете донести до своих. Так что скажете? Эй, человече?