— Думай о том, что ты в очередной раз подвел команду, — Шрам боднул башкой в сторону Семи и Косты. — Первое правило «тройки», Шестнадцатый?
— Один за всех и два за одного, — сквозь зубы громко и четко выговорил Коста.
— Не слышу.
— Один за всех и два за одного, господин Наставник!
Спереди засвистели — Третий ученик, пробегая мимо, легко подпрыгнул в воздухе и изящно-издевательски продемонстрировал им неприличный жест — группа поддержала хохотом.
— Ещё один штрафной — всем! — рявкнул Шрам, обернувшись к бегунам.
Группа досадно заулюлюкала.
— Два штрафных круга! — зарычал Наставник. — Три! За третий — благодарите — Третий номер! Пошли вон с глаз моих, и быстрее, быстрее… как сонные бегаете… — пальцы щелкнули, и несколько «жалящих молний» серебряными стрелами унеслись вслед ученикам. — Держать груз до конца тренировки, — бросил им Шрам, — не удержите — стоять будете до зари, — и побежал на поле.
— Твар-р-ри… — тихо прорычал Семи. — Твари конченые…
— Они будут нарушать и дальше, чтобы получать штрафные… — Коста слизнул с губы соленый пот. — …и продлить тренировку… чтобы мы свалились… нужно держаться…
Семи закрыл глаза и начал делать дыхательные упражнения. Пятый покосился снизу на Семнадцатого и осторожно, на коленках, пополз по траве к Косте.
— Держитесь, миленькие… только держитесь, — прошептал Пятый виновато. Встать обратно под бревно было нельзя, если упал и сломался — это Коста выяснил на десятый день своего пребывания на острове. — Вы только держитесь… а я помогу, чем смогу…
— Чем? — рыкнул Семи, открывая глаза. — Чем ты теперь, слизень, поможешь?!
— Помолюсь, — Пятый отодвинулся ещё дальше по траве — ближе к Косте. — Чтобы Великий даровал вам сил, и чтобы….
— О-о-о-о… — Семи зарычал. — Уйди с глаз моих за спину! Чтобы не видел тебя! Где, Нима, прости, я так нагрешил?! Где?! Что мне такое недоумение досталось в «тройку»!!! Свали с глаз… и чтоб не видел!!!
— Тихо, — скомандовал Коста. Семнадцатый начал тяжело дышать от гнева — конец бревна заходил ходуном. — Семи — тихо. Пятый — за спину. Быстро.
Трава зашуршала. Ученик устроился сзади и Косте не нужно было видеть, чтобы знать, что он делает — потому что Пятый делал это постоянно и много раз, по любым поводам, пустячным и нет — садился на колени, складывал руки перед собой и, закрыв глаза, тихо начинал молится.