— Ты должен будешь подготовиться, — объявил Кинроув, словно продолжая прерванный разговор. — Разумеется, определенная пища обострит твое восприятие. Однако подготовка не исчерпывается тем, чтобы попросту съесть все, что перед тобой поставят. Ты будешь танцевать, пока не станешь танцем. Это потребует от тебя значительных усилий, к которым ты никогда в жизни не готовился. Ты можешь просто не выдержать того, что потребует от тебя танец, чтобы пробудить магию.

Мальчик-солдат оскорбился. Он ударил себя ладонью по тучной груди:

— Это тело способно шагать много часов подряд и сутками ехать верхом по пересеченной местности. Это тело выкопало сотню могил и…

— И все же никогда не выдерживало трудностей, обычных для танцора. Однако теперь ему придется. Ты понимаешь, что можешь не пережить этого танца?

— Я должен выжить, чтобы стать единым. Я должен выжить, чтобы магия смогла моими руками изгнать захватчиков. Ты что, намерен убить меня своими чарами, а потом объявить, что я сам в этом виноват?

Кинроув молчал еще мгновение. Его лицо прорезали угрюмые морщины, и мальчик-солдат мимолетно отметил, что и это стало частью его бесконечного танца.

— Ты можешь выбросить из головы свое упрямство сейчас или избавиться от него в танце, — мягко заметил он. — Я бы советовал, если тебе это удастся, забыть о недоверии и принять то, что я тебе говорю. Магия, вовлекающая тебя в танец, подобна реке. Будь ты илом или камнем, она потечет дальше, пробивая себе путь сквозь любые преграды, которые ты воздвигнешь на ее пути. Но тебе будет проще, если ты сам воздержишься от сопротивления и ей не придется проламываться сквозь него.

— Я как-нибудь сам разберусь с собственным сопротивлением твоей магии, — холодно ответил мальчик-солдат. — Давай приступим к необходимым приготовлениям, в чем бы они ни заключались.

— Моей магии? — едва ли не снисходительно переспросил Кинроув. — Уже то, что ты называешь ее моей магией, а не просто магией, предвещает твое сопротивление. Что ж, хорошо. Тут я тебе ничем помочь не могу. Быть может, к тому времени, как ты будешь готов отдаться танцу, ты прислушаешься к моему совету.

Кинроув отвернулся и подозвал сразу троих кормильцев. Когда его рука описала в воздухе сложный тройной жест, мальчик-солдат вновь на миг увидел, как великий натягивает тончайшие нити магии, словно кукловод-волшебник. Кормильцы подошли к нему и встали, ожидая распоряжений.

— Нам понадобится много еды, какой мы ежедневно кормим танцоров. Но ее нужно сделать сильнее. Она должна быть более сладкой и содержать вдвое больше коры халлеры. Накопайте корней дикой малины, самые свежие и мягкие истолките и добавьте туда же. Приготовьте побольше жареного мяса и воды, подкисленной листьями атры. Позднее понадобятся и другие блюда, но пока этого достаточно. И еще одно поручение. Возьмите медвежий жир, сало оленихи, листья мяты и красники и ивовые вершки. Приготовьте для мальчика-солдата растирание и очень горячую ванну. Нужно расслабить его суставы и мышцы. Подготовьте защитные обмотки для его ступней и голеней и широкое полотно, чтобы поддержать живот. Все это должно быть готово к вечеру. Идите и принимайтесь за дело. И пришлите кормильца, чтобы он помог ему наполнить желудок всем, чего он пожелает.