А вот рука, что лежала на сгибе локтя Беломира, не дрогнула даже. Это не нормально, когда у хрупкой девушки в подобной ситуации руки не дрожат. С другой стороны, и девушка-то, если подумать, не из нормальных.

— Мы либо договариваемся и сотрудничаем, либо… я буду вынужден принять некоторые… превентивные меры.

— И чего вы хотите?

— Я уже сказал. Вашей помощи. Все-таки одно дело, когда к Ней обращается некромант-недоучка, и совсем другое — жрица.

— Я еще не жрица.

— Самое время испросить благословения… и подумайте. Вы ведь не сделаете ничего-то, чего не делали раньше…

— Убивать людей мне не приходилось. Или вы благоразумно вознамерились ограничиться животными?

— Увы… боюсь, животных потребовалось бы неоправданно много. Поэтому…

— Люди. И сколько? — деловитый вопрос, произнесенный тоном, не оставляющим сомнений: специалист желает уточнить нюансы технического задания.

— По нашим расчетам на получение силы, достаточной для отклика, необходимо… — Потемкин запнулся, явно неготовый произнести неудобное слово. И нашелся-таки, выкрутился. — Использовать энергию как минимум сорока человек. Однако нам удалось собрать материал… с резервом.

— Это хорошо… — Калина размяла руки. — А с чего вы вообще уверены, что вам ответят?

— Проведенные исследования показывают, что подобная жертва не останется без внимания.

— Не останется, — улыбка у неё была презагадочной. — Но… Её внимание — вещь такая… не всякий сподобится выжить.

— Поэтому нам и нужен проводник воли.

— И вы полагаете, что я соглашусь?

— Хотелось бы.

— А если нет?

— Нам придется на вас… воздействовать. Не поймите превратно, я предпочел бы обойтись без подобного… без всего этого, — последние слова Потемкин произнес тихо и будто бы в сторону. — Но вот мой дед, у него иное мнение.

— И как он планирует воздействовать?

— Скажем… вам ведь не понравится, если вашу матушку убьют? Причем можно ведь сделать так, что смерть её будет долгой и мучительной. А следом отправятся ваши подруги. Можно пытать их. Или детей. Или…