– Нет, не зря. Мы нанесли Потоку такой урон, на который даже не рассчитывали. Тысячи тварей полегли у ворот, и мы все еще можем продолжать сражение.

– Зачем? Какой в этом смысл?

– А какой в этом смысл был с самого начала?

– Я… не знаю, Рич. Я сражаюсь всю свою жизнь, и мне никогда не нужна была причина, чтобы продолжать эту бессмысленную битву.

– Так что же изменилось?

– Много всего, может, даже всё… За последние месяцы произошло столько, что я даже уже не помню, какой была наша жизнь до появления Уинстона. А ты?

– Мы просто пытались не умереть от голода и холода зимой и старались не думать, что можем не пережить следующее нашествие Потока.

– Борьба ради борьбы…

– История нашей с тобой жизни, – Ричард пожал плечами. – А может, и история всего этого мира.

– Тебя послушать, так Культ Потока оказался прав.

– Все может быть, Джозеф, даже я многого не знаю, хотя и стараюсь всегда казаться всезнающим. Но есть кое-что, в чем я все же уверен.

– Что же это?

– Волчонок хотела бы, чтобы мы продолжили сражаться, что бы ни произошло. И услышь она сейчас нас с тобой, отругала бы уже и придумала нам какие-нибудь новые прозвища.

– Старые трусливые слизняки?

– Трусливые бессердечные ничтожества.

– Или даже тупоголовые пустозвоны и жалкие лордишки.

– Очень на нее похоже… – Ричард натянуто улыбнулся и поднялся на ноги. Джозеф последовал его примеру. Как раз в этот момент из люка показалась голова того же самого молодого посыльного в дырявых доспехах.

– Милорды, – голос парня предательски дрожал, – прибыл гонец от лорда Руффорда с западных ворот. Он сообщает, что милорд погиб, а демонам удалось захватить Стену.

– Черт побери, – устало выругался Джозеф. – Я совсем забыл про беднягу Руффорда. Ну что ж, похоже, у нас и правда еще остались неоконченные дела. Да, Рич?

– Я, как всегда, прямо за тобой, Джозеф.