— В Районах?

— Угу. Конец света подождет нас пару часиков, а потом мы вернемся. Успеем, как ты думаешь?

— Должны успеть, — серьезно ответил Гай, — а папа?

— Папа? Останется тут. Я пыталась с ним поговорить о твоей задаче и вчера и сегодня, но он оказался слишком занят и попросил не трогать его пару дней. У него большие проблемы на работе. Я думаю, он все знает и специально не хочет со мной разговаривать, чтобы не пугать.

— А-а… — понимающе выдохнул Гай. — Большие проблемы… На работе… Одно радует — скоро эти проблемы окончатся.

— Так мы идем? Поторопись.

— Идем-идем, я уже готов. — Гай вскочил с кровати.

— А телескоп нам зачем?

— Телескоп? — Гай удивленно взглянул на свои руки. — А! Это? Это так… просто… Поставлю-ка я его обратно.

Когда они вышли из комнаты Гая, отец в одних трусах сидел на кровати и смотрел на своего осьминога. Потухший взгляд, отвисшая кожа на груди и животе, дряблые руки — все это так сильно разнилось со стройной и подтянутой мамой, выглядело настолько невзрачно и жалко, что Гаю стало очень стыдно за своего папу, хотя мальчик прекрасно осознавал: большинство мужчин-осьминогов смотрятся точно так же.

— Вы куда? — Папин голос прозвучал неожиданно тихо и подавленно…

— Прогуляться пару часиков, — ответила мама.

— В Районы! — с достоинством уточнил Гай.

— Да? Я пойду с вами!

— Зачем? Ты же у нас развлекаешься в осьминоге! — зло проговорила мама.

— Нет-нет, не сейчас. Я хочу с вами, в Районы. Подождите меня.

— Подождем? — Мама посмотрела на маленького Гая сверху вниз, и глаза ее заблестели игривой строгостью, брови сурово сдвинулись к переносице, а губы чуть улыбнулись.

— Подождем, — ответил он, кивнув, а потом, подыгрывая матери и копируя ее манеру, добавил: — Но недолго, времени у нас теперь лишнего нет, каждая минута на счету, — и в ожидании маминой реакции задрал голову кверху.

— Понял? — довольно съязвила мама.

Папа собрался за пару минут.