— Некогда. Я знаю, как избавить тебя от новых знаков. Выходи на улицу. Я сейчас за тобой заеду. Нам нужен свежий труп.

Он отключился. Я осталась стоять с раскрытым ртом, лихорадочно соображая: что бы это значило?

Через пятнадцать минут я сидела в такси, с надеждой взирая на брата. Без всяких приветствий Ярослав завел нудным голосом:

— Обряд украшения рук и ног хной, называемый менди, известен с давних времен. Ему более пяти тысяч лет, и появился он не в Индии или на Ближнем Востоке, как принято полагать, а в Древнем Египте. Обряд проводился только в двух случаях. Первый, насколько тебе известно, в случае бракосочетания. А второй в процессе подготовки тела к мумификации.

— Елки-палки, — не выдержала я. — Ясь, ты меня сорвал сюда среди ночи, чтобы прочитать лекцию о Древнем Египте? Можно ближе к делу? Куда мы едем?

Он недовольно пожевал губами.

— Сперва выслушай. Это важно. Ты никаких параллелей, конечно, не заметила? Тогда продолжаю. Процесс мумификации продолжался семьдесят дней, потому что египтяне верили в то, что тщательная подготовка тела усопшего влияет на его возрождение в жизни, находящейся за гранью земного существования. Другими словами, жрецы проводили свадебный обряд со смертью, способствуя выходу человека за грань этого мира. Понимаешь?

— Ну, тут свадьба, там свадьба. И что дальше-то?

— Египтяне верили, что рисунки на теле обеспечивают будущее человека в той жизни, и поэтому использовали менди для того, чтобы гарантировать человеку приятный переход в другое измерение. Не гарантирую, что все получится так, как надо, но, по крайней мере, мы можем попробовать. Нам нужен свежий труп. Желательно женский.

Таксист покосился на нас в зеркальце заднего вида.

— Рисуешь на его руках те самые два проклятия и отправляешь в загробную жизнь. — Ясь похлопал меня по коленке. — Если все получится, избавишься от грядущих несчастий. Ну, как?

— М-м, типично мужское решение. Допустим, сработает. Но ведь нехорошо как-то, — заволновалась я. — Получается, я ей загробную жизнь испорчу. Карму, или что там бывает?

— Все продумано, — хихикнул Ярослав. — Предположим, что тот свет существует. Рай и ад, все как положено. Ты рисуешь несчастья, и человек попадает в ад. Там его ждут страдания и зубовный скрежет, так, кажется, написано. Ну, или же с точки зрения древних египтян его пожирает чудовище Амт. Так какая разница? Если его и так ждут бесконечные страдания, то лишней парочки несчастий он просто не заметит.

— Сомнительно это все. Ладно, а если она праведница и попадает в рай?

— Где ты таких видела? — скривился Ярослав. — По-моему, нам всем одна дорога.