Понял ли я? По телу пробежала мелкая дрожь. Если это не коллективное выпадение памяти, не массовый гипноз, тогда… Я посмотрел на Жуду. Он тоже больше не улыбался. Начинал понимать неординарность происходящего. И я скомандовал:
— Антон, вызывай Склярова, я сейчас приду. Слав, а ты пока здесь побудь. И наблюдай за тем местом, где я… появился.
Минут через двадцать мы втроем — я, Антон и Пузанок — стояли возле злосчастного магниторезонатора. На лице завлаба явственно читалась уверенность: сочиненная нами история — это месть за сегодняшнюю новость о расформировании. Глупая детская месть.
— И что дальше было? — Скляров неприязненно поджал губы, разглядывая меня, будто диковинный экспонат кунсткамеры.
— Потом Сергей… — начал было Антон, но я его перебил:
— Я подошел вот сюда. Постарался представить, как колебания распространяются в монокристалле. От передатчика к приемнику.
— И что?
— И представил… Вроде.
Скляров хмыкнул. Презрительно так хмыкнул. Мол, он серьезный ученый, занятый серьезными делами, а мы отвлекаем глупостями.
— Так представил или «вроде»?
Я постарался вспомнить, о чем думал в тот момент. Что представил мысленно…
…Черный взгляд словно огнем полоснул. Глаза! Я же видел эти глаза! Нет, не сегодня, не в своем видении. Раньше, наяву!..
— Дядя?
Тихий, чуть ли не испуганный голос Славика заставил открыть глаза. Я вновь был в «марсоходе».
— Дядя… Ты понимаешь, что ты сделал? Ты ж — телепортировался…
Тут же затрезвонил телефон. Скляров.
— Сергей?! Вы внизу? В мастерской? — Хороший вопрос. Звонить в мастерскую, разговаривать со мной и спрашивать, там ли я нахожусь? Впрочем, в подобной ситуации особой сообразительности ни от кого ждать не стоит. — С вами все в порядке? Как вы себя чувствуете?
— Да… Вроде нормально.
— Голова не кружится? Не тошнит? Хорошо, сейчас — бегом в медпункт. Пусть там давление померяют, и все такое. По полной программе! И счетчиком Гейгера себя проверьте, на всякий случай. Только… о том, что произошло, никому пока не говорите. Понятно? И Жуду предупредите. А, дайте ему трубку, я сам скажу.