— Ваше… Ваше Святейшество… Вы живы… Слава Крейцу… Я могу умереть спокойно… Могу я… поцеловать ваше кольцо, джулианский кориндон?

— Я отдал его тому, кому удалось покинуть дворец в деремате из ремонтной мастерской.

— А почему… не… вы не… перенеслись?

Его голос — иссякающий ручеек звуков — едва был слышен.

— Викарии отключили цепи магнитной энергии. Дерематы сейчас бесполезны. Придется покинуть дворец в поисках нового транспорта.

— Вы… можете… взять… ма… ма… машины сети…

Фрасист Богх наклонился вперед и приник ухом ко рту умирающего.

— Где нам их найти?

— В доме… 67 по…

Тело раненого свело жестокой судорогой. Из уголка его губ на облеган хлынула струйка крови. Фрасист Богх яростно помотал головой, а затем закатил ему оплеуху, чтобы тот не думал сдаваться и задержался среди живых на несколько секунд.

— Адрес. Скажите мне адрес.

Мужчина приоткрыл рот, его вырвало новой струей крови.

— 67… улица Микели-Анг… Романтигуа… Третий этаж… Код… код… Мальтус… Мальтус… Благословите… благословите меня, Ваше… Ваше…

Фрасист Богх ясно ощутил, как в последний раз сократились его мускулы, напряглось тело, угасли жизненные силы, словно лопнула пружина. Он осторожно закрыл умершему глаза, беззвучно прочел крейцианскую молитву за усопших и с бесконечной ласковостью уложил его на землю.

Избавился в свою очередь от маски и У Паньли. Двое мужчин пересекли большую, полностью разоренную залу библиотеки. Деревянные изделия, драгоценные свидетельства секретов древнего мастерства, были сожжены, сметены взрывами, изрешечены разрушительными лучами, а оголенные, облупившиеся стены украсились внушительными трещинами. Разбросанные старые бумажные книги и книгофильмы покрывал слой обломков. От этой комнаты, некогда гордости муффиев — богословов и церковных ученых, — практически ничего не осталось.

Замкнувшийся было несколько последних минут в молчании У Паньли внезапно его нарушил:

— Начинаю думать, что вы были правы.

— Относительно чего?

— Превратить врагов в друзей…