– Ты прав. Да и мне проще будет не думать о Ларе, – я стиснул зубы, чувствуя, как выступили желваки на моих скулах.

Флавио встал и начал собирать грязную посуду, ставя её в мойку. Когда он закончил, мы пошли одеваться в прихожую. По пути мой друг произнёс:

– Лара, конечно, хорошая женщина. Но скажу тебе одно: ты был хорошим мужем, любящим и верным. Ваш разрыв – её вина, не кори себя.

– Ты думаешь мне от этого легче? Какая разница, чья это вина? Я люблю её и хочу вернуть назад, – сказал я.

– Брось. Если захочет – вернётся. А ты поживи пока жизнью холостяка. Чем плохо, а? – сказал Флавио, заходя в прихожую.

– И что? Ты думаешь это и есть выход? Напиваться каждый вечер до потери сознания? – спросил я, зайдя в прихожую следом за другом.

– Как бы там ни было, но сегодня ты уже не похож на вчерашнего мертвеца, – сказал Флавио, надевая свой плащ.

А он прав, мне действительно стало немного легче. Переживания уже не горели в душе адским пламенем, а тлели, словно присыпанные пеплом. Флавио вышел из дому, я вышел следом и закрыл дверь на замок. Мы направились в сторону стоянки каптан. Я оглянулся. Мой особнячок показался мне вдруг старым и заброшенным домом с привидениями, ждущим своих хозяев, которые никогда не вернутся.

Глава 19.

Глава 19.

Я шёл по весеннему лесу, не спеша и наслаждаясь тишиной. Смешанный аромат витал в прохладном воздухе. Запахи хвойных деревьев, прошлогодних листьев и буйно распустившихся цветов наполняли свежестью мои лёгкие. Последние тревоги внешнего мира покидали меня, уступая место умиротворённости и расслабленному спокойствию. Тропинка вильнула в последний раз и вывела меня на поляну с большим двухэтажным домом. Я поднялся по ступеням, открыл широкую деревянную дверь и вошёл.

– Привет, дорогой, – сказала Ани и поцеловала в щеку.

Глядя на её цветущий двадцатилетний облик, с миловидным лицом, небольшой девичьей грудью и длинными стройными ногами, навеянными мне мальчишескими фантазиями, легко забыть, кем она является на самом деле – суровым цензором, пристально следящим за состоянием моей психики, безжалостно искореняющим нарождающиеся психозы и вредные комплексы.

– Привет, – я тоже чмокнул её в щёчку, – Привет всем, – сказал я остальным своим Образам.

Умник кивнул головой, стоя возле камина, никогда не знавшего жара пламени. Мастер поднял руку в салюте, но встать со своего стула не соизволил. И только Лекарь, застывший безвольным манекеном в дальнем углу комнаты, никак не отреагировал. Поначалу его полумёртвое присутствие сильно раздражало, но со временем я привык и теперь воспринимал его как часть обстановки.