Магнус торопливо порылся в сумке Джембера и дрожащими руками протянул мне еще один серебряный диск.

Оставаясь на месте, чтобы чувствовать объятие Джембера, я лишь повернулась на бок, освобождая обе руки. И приступила к работе.

Амулет, запирающий Сглаз и не дающий ему вернуться, очень сильно походил на те, что мы создали в качестве щитов. По сравнению с предыдущим он представлялся слишком простым, практически пустяковым. Однако по мере того, как я работала, температура в доме постепенно приходила в норму, обычная ночная прохлада пустыни казалась теперь приятно теплой по сравнению с царившим здесь ранее сверхъестественным холодом.

И вот я перестала ощущать штрихи.

– Закончила? – прошептал Джембер, хотя наверняка почувствовал все сам.

– Да, – ответила я, тут же пожалев о сказанном. Мне хотелось, чтобы впереди нас ждало много часов. Чтобы Джембер не был ранен. Чтобы мы вышли отсюда вчетвером… – Я закончила.

– Хорошая девочка…

Мышцы в его теле слегка ослабли. Он больше не стремился задержаться здесь.

Мне казалось, что в таком положении мы находились по меньшей мере еще час, хотя вряд ли могло пройти столько времени… Пока я не перестала ощущать дрожь пальцев Джембера на своей спине, пока его мышцы не обмякли… Пока стук его сердца не сменился тишиной у меня в ушах.

На тот момент я уже приготовилась к концу. Я ощущала практически… спокойствие. Когда я выпрямилась и посмотрела на него, он выглядел будто бы спящим. Лишь кровь, пропитавшая его одежду и лужей скопившаяся под ним, а также слезы Сабы, ручьями бегущие по щекам, говорили об обратном.

Впрочем, нет, это были уже не ручьи. А тонкие струйки, стекающие с ее бездушного подбородка… словно капли дождя со статуи. Она застыла в том же положении, в котором сидела: скрестив ноги, положив голову на плечо Джемберу, переплетя с ним пальцы.

Оба были неподвижны. Оба – безжизненны.

Я осенила себя крестом ото лба к груди, от плеча к плечу. Затем поцеловала Джембера в щеку, бережно сняла с его шеи амулет и надела на себя.

Магнус встал раньше меня и теперь стоял, прижавшись к противоположной стене, глядя на безмолвную пару. Как только я присоединилась к нему, он тут же, словно смутившись своего взгляда, опустил глаза.

– Мне очень жаль, – пробормотал он.

– Ему больше не больно. – Даже в тусклом свете слабо говорящих свечей я видела, насколько у Магнуса бледная кожа. Он попытался пледом вытереть кровь вокруг рта, но часть ее размазалась и засохла. – Ты в порядке?

– А ты?

– Я не знаю, что должна чувствовать. – Я вновь посмотрела на Джембера с Сабой, связанных и после смерти… и увидела в этом какую-то трагическую красоту. Возможно, хорошим знаком было уже то, что вместо оцепенения я ощущала хоть что-то. – Наверное, нам следует… убрать кровь.