Она брела по разрушенным галереям и выжженным залам с закопченными картинами на стенах и полусгоревшей лакированной мебелью. Повсюду валялись трупы, обугленные до костей, со вздувшейся пузырями кожей. Эшлин искала среди них Хайден и Окину.
И обнаружила их в голубятне.
Хайден погибла. Эшлин старалась не смотреть на ее труп. Окину, едва живая, распростерлась у дальней стены голубятни. Обожженное лицо императрицы покрылось волдырями; воспаленный глаз, затянутый бельмом, напоминал лужицу крови, в которую плеснули молока.
Неповрежденным глазом Окину посмотрела на Эшлин:
– Ты вернулась слишком поздно.
Эшлин склонилась над ней, заметила еще три трупа: две вдовы и кто-то в сером одеянии алхимика. Рядом с Окину валялись осколки стеклянного пузырька с остатками густой синей жидкости.
– Алхимик пытался нейтрализовать отравляющие химикаты?
– Да, он смешал какой-то эликсир на основе минерального масла, но оно мне не особо помогло. Легкие превратились в куски сырого мяса.
– А что еще входит в состав эликсира? – спросила Эшлин, потому что тоже дышала отравленным воздухом.
Окину понимающе улыбнулась:
– Ты прагматична, как всегда. Молодец. – Императрица сглотнула, поморщилась от боли и приложила ладонь к горлу. – Минеральное масло, три части натриевой селитры и две части кальцитового алебастра, смешанные на открытом огне.
Эшлин кивнула. Ингредиенты стоили недешево, но раздобыть их было проще, чем божий мох. У Керриган наверняка есть кое-что в запасе.
– Ты нашла на острове то, что искала? – спросила Окину.
– Нет. Я нашла кое-что другое.
Эшлин показала Окину металлические пластины, вживленные в руку, и закопченную драконью нить, разраставшуюся под кожей.
– Этим можно разрушать неболёты?
– Пока еще нет. Но со временем я усовершенствую…
– У тебя не осталось времени. Армада неболётов уже под контролем Варда.
– А как же Ганон? И моя сестра?
– Твоя сестра убила своего мужа и сбежала из Баларии неизвестно куда. А потом объявилась в Незатопимой Гавани вместе с Озирисом Вардом. Они привели армаду в Альмиру и захватили страну.