Ведь они спокойно торговали, когда тот, кого они сейчас обожествляют, стонал и метался на кресте от боли у них над головами… Сейчас они сочиняют сказки, что он был окутан неземным светом и что старая деревяшка, из которой был сделан крест, расцвела розами… Сволочи!!! Не было этого! Была страшная боль и кровь. Было нестерпимое страдание. Была несправедливость и полное равнодушие со стороны тех, кто сейчас бьёт ему поклоны… …

Зиг вспомнил, как тогда на площади он сказал дошедшему до предела человеку на кресте:

– Прости меня, друг!

И надо же, тот поднял голову и ответил ему со светлой улыбкой:

– Бог простит, и я прощаю!

С этой улыбкой он и умер…

А теперь вот Зиг сидит здесь, вспоминает его и сам ждёт смерти. В том, что его казнят, он не сомневается. Трусливый и подлый судья вообще не умеет оправдывать, даже если тот самый закон, который он защищает, всеми своими статьями вопит о невиновности подсудимого!

"Не судите, да не судимы будете!" Не Инци ли это сказал? Кажется он…

Зиг вдруг остро захотел поговорить с этим человеком, пожаловаться ему на своих обидчиков, испросить умного совета, который тот обязательно дал бы…

– Вот это звено с трещиной.

Голос раздался так неожиданно, что Зиг замер в оцепенении, чего раньше с ним никогда не бывало. Обычно в таких случаях он реагировал мгновенно и горе тому злоумышленнику, который посмел бы очутиться у него за спиной! Теперь он только-то и смог, что медленно повернуться всем корпусом, так как шея у него вдруг стала деревянной и потеряла подвижность.

Инци стоял у стены и смотрел на него с той же светлой улыбкой, которая так запомнилась Зигу.

– А у ножных кандалов заклёпки слабые, из плохого железа, – сказал он. – Твоими ручищами, малыш, их легко сломать безо всяких инструментов. М-м, дверь в твою камеру висит на одной петле, на верхней. Нижняя сломалась уже много лет тому назад, но об этом никто не знает, а дверь, между тем, держится на честном слове. Если хорошо нажать в этот угол, то образуется щель, в которую ты сможешь пролезть. Дальше будет пять решёток. Три из них не заперты, а стража крепко спит, так-как знает, что все узники закованы в цепи и закрыты в камерах. Две оставшиеся на замках, а замки эти крепкие. Ты не Золас – не пытайся их взломать подручными средствами. Ключи от них найдёшь на поясе дежурного офицера. Он в стельку пьян, лежит в открытой камере по соседству с тобой. Можешь переодеться в его одежду, тогда ты свободно пройдёшь через двор. На воротах часовые, которые ещё не знают, что тебя арестовали. Я прошу тебя никого не убивать – час этих людей ещё не настал и они нужны мне… Вообще-то вы мне все нужны, но, увы – жизнь ваша такова, что вам пока не обойтись без убийства друг друга… Так ты уважь, пожалуйста, хотя бы мою просьбу сейчас насчёт этих. Уходи отсюда и постарайся простить своих врагов. Наказание за свои злодеяния и глупость они получат в своё время от того перед кем нет смысла оправдываться и кому бесполезно лгать. Помни – на твою долю достанется ещё много испытаний и бед, но придёт время, и ты встретишь друзей, найдёшь свою любовь и обретёшь счастье!