Власть и сила – две из трех опор, на которых покоится могущество.

Но насколько мне известно, во второй раз Вести людям не посылали. По большому счету, и в первый-то раз Весть их миновала – ибо один орден это еще не человечество.

Еще были полиморфы, но судя по всему, от участия в этом собрании они отказались. Возможно, не желая разрывать свою тесную связь с людьми, возможно – боясь меня, а возможно, по какой-то иной причине.

Вампиры. Эти придут во второй раз, не сомневаюсь, если… Я еще раз посмотрел на Шарлотту и франта рядом с ней. Уже взглядом Дайрона.

Так и есть. Вампиры, в извечной своей подозрительности, не придумали ничего лучшего, как отправить на встречу человека. Правда, уже не совсем… Его недавно обратили. На биологическом уровне он еще человек, все анализы это бы подтвердили, а вот на химическом уже идут необратимые изменения.

Весьма необычно, но он выступает от имени двух видов: людского ордена и вампиров.

Пусть их. Интересно только, кому же из кланов было доверено обращение?

…Условия требовали присутствия высших персон. Мы с масоном тоже не оказались исключением. Он – поскольку не мог занимать сколько-нибудь важных постов среди народа вампиров, а над Безликим, столь любезно одолжившим мне свое тело, существовало еще два иерархических уровня.

Но условия – это лишь условности. Никто из Правящих над Другими никогда, ни при каких обстоятельствах не явился бы сюда лично. Они слишком хитры, мудры и осторожны для этого.

Даже Князь Трех Ступеней – хоть его и считают повелителем гулов, это не так.

Повторюсь, Шарлотта была исключением.

Остаются наны. Самые, наверное, загадочные существа. И самые малочисленные. Здесь по всей планете существует не более ста особей. Придут они или нет, я не знал. Логика Безликих отличается от их логики более, чем от Безликих – людская.

Но спустя какие-то четверть часа мои сомнения исчезли. Двери открылись, и в зал бесшумно вкатился мягкий желеобразный ком песочного цвета, по пояс невысокому человеку. Замер на середине, и медленно стал превращаться в полупрозрачную человеческую фигуру.

Все, не исключая меня, с неослабным вниманием следили за этим процессом. Увидеть нана вживую – это событие, о котором рассказывают внукам.

Фигура окончательно сформировалась, и на ней стали проступать очертания одежды. Последними на лице появились глаза.

Это выглядело необычно: на мутно-желтом расплывчатом фоне выразительный разрез с ярко-голубым зрачком – ко мне существо стояло в профиль. Затем все остальное стало стремительно набирать окраску. Кожа побелела, налилась розоватым цветом. Одежда окрасилась в яркие неестественные цвета, затем слегка потускнела, принимая нормальный вид.