– Никак. Я делаю все во благо Света. И ты либо со мной, либо нет.

– Это все, что ты можешь сказать? – вспыхнул я. – Тебя вообще ничего другое не волнует?! Как же ты сама, Сара? Почему ты постоянно говоришь о Свете, о его важности, но никогда не думаешь о себе в мире под ним?

– Все это не имеет смысла. Я не имею смысла. Ты не имеешь смысла. Мы не вечны, а Свет – да. В конечном итоге мы лишь инструменты, которые поддерживают общий порядок. Зачем мне притворяться, что это не так? Будто я имею право на волю, эмоции. Почему ты думаешь, что мы вообще имеем выбор?

– Потому что тогда ничего не несет смысла, – наконец вмешался Дан. Он в задумчивости постукивал пальцами по термосу. – Даже Свет. Зачем его сохранять, если мы не сможем его любить и наслаждаться всем, что он освещает и дарует? Свет нужен нам для жизни. А не для существования. Да, мы влачим этот крест, вынуждающий нас отказываться от нормальной жизни. Он заставляет протекторов жертвовать собой, потому что это великое и священное дело. Но никто и никогда не заставлял нас отказываться от себя.

– Ты так и не можешь смириться, Дан, – отозвалась Сара, скрещивая руки на груди и глядя прямо в огонь. – А ведь все стало бы намного проще. Для тебя и для всех нас.

Протекторша, кстати, не испарила свой меч. Так он рядом и лежал – серебряный, с сияющими синими трещинами и въевшейся сажей. Эта копоть навсегда стала ее частью. В оружии, в квинтэссенции, в душе. Я мало думал об этом – просто не было времени, – но теперь все больше задавался вопросом: что же довело Сару до такого? До хладнокровия, полного отсутствия чувств. Смерть наставника и попытки отделаться от репутации дочери беглого, струсившего протектора? Антарес говорил, что квинтэссенция выражает ее сломленные эмоции. Страшная, пугающая сила. Получается, что, будучи сломанной, она стала мощнее? Железная Дева в окружении своей уродливой души, в которую даже я страшился заглядывать. Все ради Света – убийства во имя общего блага. Возможно, даже подавление себя?

Я все еще терпеть не мог Сару. Но мне стало ее жаль.

– Эй вы! – донеслось от Грея, которого привязали к дереву на достаточном отдалении, чтобы он не подслушивал нас и не раздражал. – Ну как, решили, что со мной делать будете?

Сара вздохнула и, подобрав свой меч, направилась к нему.

– Тебя наконец-то ждет суд, Грей, – холодно сказала она. – Радуйся. Ты вернешься в ряды протекторов и продолжишь выполнять священный долг, который тебе уготовила судьба. Пускай ты этого и не заслуживаешь.

– Или же тебя отправят в Обливион, – с довольством усмехнулся Дан, оборачиваясь к пленнику. – Признаться, этот вариант мне нравится гораздо больше. Видеть не хочу твое лицо в Соларуме.