– И я! – пискнула малышка с рыжими «хвостиками». – Мена зовут Брианна, и я могу бегать быстро, как ветер.

Все по очереди представились. Мало-помалу их голоса крепли, делаясь всё более громкими и уверенными. Молчание хранил один Квинн. Он стоял, повесив голову, и по его щекам текли слёзы.

– Квинн, – окликнул его Сэм.

Тот не ответил, уставясь в землю.

– Квинн, – опять позвал Сэм. – Давай начнём всё заново. Прямо сейчас. Всё, что было прежде, не считается. Братья?

Квинн с трудом сглотнул комок в горле и тихо прошептал:

– Ага, братья.

– Отлично. А теперь идёмте питаться.

Они больше не походили на потерявшихся овец. Нет, они не превратились в солдат на марше, оставшись кучкой израненных детей. Однако головы их были подняты чуточку выше. Кто-то даже смеялся. Это был очень приятный звук.

– Нам нечего бояться, кроме самого страха, – негромко произнесла Астрид.

– Кажется, я немного перепутал слова.

– Ты выразился предельно ясно, чувак, – Эдилио хлопнул его по плечу.

– Сэм возвращается!

– Чего?

– Сэм, говорю, возвращается. Топает по дороге.

Сердце у Говарда ёкнуло. Он спускался по ступеням муниципалитета, намереваясь подзаправиться «вафлебургером» Альберта, когда Элвуд, дружок Дары Байду, огорошил его новостью. В голосе Элвуда отчётливо прозвучало облегчение, если не радость. Внутренне зафиксировав его нелояльность, Говард тут же понял, что у него появился куда более серьёзный повод для беспокойства, чем благонадёжность Элвуда.

– Если Сэм вернётся, так только на поводке у Дрейка Мервина! – взвизгнул он.

Но Элвуд уже отвернулся, рассказывая о случившемся Даре, и не слушал его.

Говард неуверенно оглядел площадь, не зная, что делать. Заметил Мэри Террафино, толкающую к садику тележку из супермаркета, нагруженную коробками с соком и побитыми яблоками вперемешку с баночками мази от опрелостей. Говард подбежал к ней и, подстроившись под её шаг, двинулся рядом.