– Располагайся, – гостеприимно пригласил Элвуд. – Есть хочешь?

– Нет, – она помотала головой. – Хочу лечь… вот здесь, на диване.

– Можешь занять одну из спален наверху.

Но Лана уже уткнулась носом в диванную подушку и мгновенно уснула.

Проснулась ночью, не сразу сообразив, где находится. Элвуд догадался покормить Патрика: на полу кухни стояла дочиста вылизанная тарелка. Лана поняла, что тоже зверски голодна. Обыскала кухню, чувствуя себя взломщицей. В холодильнике обнаружились только лимонный сок, соевый соус, картонная упаковка коктейльной смеси молока и сливок с истёкшим сроком годности и совершенно увядший латук.

В морозилке нашлось кое-что лучше. Куриные крылышки-баффало, какие-то закрытые контейнеры и пицца с колбасой-пепперони.

– О, да! – воскликнула Лана. – То, что нужно.

Сунула пиццу в микроволновку и набрала код. Зрелище вращающейся пиццы завораживало. Рот наполнился слюной. Она дождаться не могла, когда дзинькнет звонок.

Лана ела пиццу руками. Отрывала клейкие куски, складывала их пополам, жадно подбирая то, что падало на стол.

– Ой, ты же, наверное, тоже хочешь? – спросила она у подошедшего Патрика.

Пёс завилял хвостом, глядя голодными глазами. Лана кинула ему кусочек. Патрик поймал его на лету.

– Ну, что? Мы выкрутились, да, мальчик?

Найдя на втором этаже душ рядом с хозяйской спальней, она простояла полчаса под струями горячей воды. Вода стекала с её тела бурая, – грязь пополам с кровью. Потом Лана затащила внутрь Патрика, вымыла его шампунем и выпроводила из душевой кабины. Пёс принялся отряхиваться, забрызгав всю ванную комнату.

Завернувшись в полотенце, она отправилась на поиски одежды. У Элвуда, похоже, не было сестёр, зато его мама оказалась худенькой и невысокой, так что, подвернув там и утянув сям, Лане удалось подобрать себе наряд.

Подняв с пола свою старую одежду, она едва не шлёпнулась в обморок от вони.

– Господи, Патрик, это от меня так воняло? Нужно сжечь эти тряпки.

Она удовольствовалась тем, что запихнула окровавленную, грязную, пропотевшую, порванную одежду в мусорный мешок. Обувь, к сожалению, пришлось оставить свою. Туфли мамы Элвуда были велики.

Она вприпрыжку спустилась вниз, чувствуя себя намного лучше, чем за все последние дни. Увидев телефон, не смогла удержаться от искушения и набрала мамин номер. Сейчас она ей скажет… Короче, скажет кое-что. Лане уже много чего порассказали об УРОДЗ, но вдруг…

– Гудка нет, Патрик, – сообщила она, впрочем, пёс не заинтересовался. – Знаешь что, мальчик? Пойду-ка я немного поплачу.

Однако слёз не было. Так что, посидев какое-то время на диване, Лана вздохнула и, прихватив банку диетической колы, вышла на крыльцо.