– Хорошо, – тихо и внятно произнес Корнилов, не отрывая взгляда от окна, – хорошо бы, чтобы и после войны они помнили, на чьих костях взойдет их свобода.

Согласно предложению Ставки, начало планируемого наступления Дроздовский перенес на 13 ноября. Отправляя наверх предложение о штурме Вены, генерал и не предполагал, что получит столь серьезную поддержку в лице ударных частей конной армии генерала Мамонтова. Появление под Будапештом многочисленного и опытного подкрепления, моментально вселило в сердца солдат полную уверенность в успехе операции. «Дадим Карлу по шапке» – такими словами подбодряли друг друга кавалеристы и пулеметчики в день перед началом наступления.

Прежде чем совершить свой последний бросок, Дроздовский решил оттянуть к Буде, еще не занятой русскими войсками, некоторые части из корпуса Кляйстера и в течение двух дней бурно имитировал подготовку к форсированию Дуная и штурму Буды. Подошедшая к Пешту осадная артиллерия, отправленная сюда ранее Деникиным, вела интенсивный обстрел вражеских позиций на противоположном берегу, в то время как саперы на глазах у противника демонстративно готовились к наведению переправы. Все делалось в лучших традициях классической школы осады, и у противника не возникло сомнения в скором начале форсирования Дуная. Командующий гарнизоном Буды генерал Шаргари срочно затребовал у Кляйстера подкрепления и, как ни странно, получил его в виде четырех батальонов пехоты, которые переправились через Дунай в районе Комарно.

13 ноября, оставив малую часть своих сил в Пеште, Дроздовский вместе с Турчиным двинулись вверх по берегу Дуная. Первым городом, оказавшимся на пути движения конной армии, был Вац, в котором укрылись остатки войск генерала Дьюлы. Их насчитывалось около полка пехоты, которая страшно испугалась приближения русской конницы, встречи с которой были очень свежи не только в памяти, но и на теле венгров. Поэтому, едва только авангард конной армии приблизился к Вацу, то комендант гарнизона сразу выслал им навстречу парламентеров для уточнения условий капитуляции.

Подобное известие сильно удивило Дроздовского, ожидавшего упорного сопротивления противника, но вместе с тем и несколько огорчили. Перед своей сдачей командир гарнизона известил о своем намерение Вену, и теперь действия русских не оставались тайной для противника. Как следствие этого сообщения, император Карл потребовал от Макензена срочной защиты столицы, сопровождая свои слова уже ставшей привычной угрозой капитуляции перед русскими.

Проклиная в душе августейшего истерика, германский фельдмаршал был вынужден оставить свои позиции и начать наступление из Орадя на Карцаг, энергично тесня передовые заслоны генерала Каледина. За день своего наступления немцы достигли станции Пюшпек, взять которую с ходу не смогли ввиду ее хорошо организованной обороны. Макензен остался недоволен этой неудачей и, подтянув резервы, отдал приказ взять станцию на следующий день.