— Почти. Это был бы гипноз. Магически не определяется.

— Ясно. Я бы послушно все подписал и стал бы вашим рабом. Надолго?

— До конца жизни.

С противным скрежетом шипы вылетели из стен, замерев в пядях от тела пленника.

— Прошу меня извинить. Меня просто страшно злит ваша самоуверенность и слепая вера во всесильность. — Сделав пару выдохов, Найджел вновь смог собраться с мыслями. — Но другие люди тоже прочитали бы договор. А такой пункт…

— Поверх была закреплена тонкая бумага с нужным текстом.

— Всё правильно, всё правильно… — шипы вернулись в стены, но старика это не успокоило. — Месье Сент-Велларуа, я предлагаю вам сделку.

— Сделку?

— Я буду просить вас взять меня в ученики, а вы будете ужасаться упущенной возможностью и утверждать, что не можете. Отдадите контракт и уйдете. Таким образом вы поднимаете свой рейтинг в глазах остальных, а я набиваю себе цену.

— Наглый мальчишка… — злобно ощерился старик. Найджел отошел назад, напрягшись от этого взгляда. — Ещё будет условия мне ставить… Я уничтожу тебя!

Раз! И пол превратился в огромное болото омерзительно зеленоватого оттенка.

— Что это?!

— Мои воспоминания о самых «лучших» годах. Наслаждайтесь.

-Нда… Как-то не ожидал… — пробормотал Найджел, наблюдая за французом, который смотрел в одну точку, пуская слюни. — Хотя чего страшного я показал? Неженка!

— Найджел… Что ты натворил за те две секунды, пока он смотрел на тебя? — спросила Салли-Энн, стоя вместе со всеми в толпе, пока школьная медсестра осматривала пациента. — Признавайся!

— Ну… В общем, он хотел в моих мыслях пошарить, видать… А я-то окклюменцию изучал. Вот щит и поставил. Ну а там он попал в болото из воспоминаний.

— В смысле?

— Это я их так назвал. По сути — просто сборная солянка из воспоминаний. Самых плохих. А это трудно для нежной психики. Вот его и контузило.

— Его нужно в Мунго, — объявила целительница и, кивнув Слизнорту, транспортировала пациента в сторону директорских покоев.