«Рамон!» – вновь позвал его голос.
Бог с ней, с Анжелиной, бог с ней, с экономической ситуацией, но с этой гребаной работой он завязывает. Никакая работа не стоит его жизни. Он не будет работать в здании, захваченном нечистой силой. Скажет Анжелине, что прошли сокращения и его вышвырнули на улицу.
«Рамон!»
Он бросил щетку и быстро прошел к лифту. Его так и подмывало побежать, но оставался крохотный шанс, что это чья-то дурацкая шутка, а он не хотел доставлять шутнику удовольствия своим бегством.
– Чтоб тебя! – громко произнес Рамон.
Из темного дверного проема прямо перед ним появился скелет.
Он вскрикнул, подпрыгнул и чуть не приземлился на задницу. Скелет, установленный на стенде с колесиками, мягко ткнулся в стену.
«Рамон!»
Он врезал по скелету с левой, и тот рассыпался – кости, стенд, металлические зажимы раскатились по ровному полу коридора.
Краем глаза Рамон заметил движение в темном проеме, слишком незаметное, чтобы это было движением живого существа, и бросился бежать. У себя за спиной он слышал какие-то щелчки, треск, влажное шлепанье и хлюпанье, которые заглушали его прерывистое дыхание и грохот крови в висках.
К черту лифт. Он не собирается стоять и ждать, пока подойдет эта гребаная штука. Он воспользуется лестницей…
Свет в здании погас.
Он продолжил свой бег – и практически сразу же врезался в стену. Когда отлепился от нее, из его носа и лба хлестала кровь. Она намочила его щеки и залила глаза, хотя Рамон все равно ничего не видел в темноте. Разве он не бежал все время прямо?
Лампы вновь вспыхнули.
По крайней мере, некоторые из них.
А он ведь молил Бога, чтобы они не зажигались.
Теперь Рамон смотрел вдоль коридора в ту сторону, откуда прибежал. И сквозь поток крови, заливавший ему лицо, увидел, как по коридору в его сторону движется такой кошмар, который он не смог бы вообразить себе даже в самом страшном сне.