– Помнит?

– Я тоже этого не понимаю. – Стивенс покачал головой.

– Я думал, что все эти университеты – отдельные личности и отдельные сущности.

– Я тоже так думал.

– Тогда что вы хотите сказать?..

– Я не знаю. Знаю только, что, будучи в подвале корпуса факультета общественных наук, проверяя точность своих чертежей, я слышал, как кто-то позвал меня по имени, и голос был похож на голос моей жены.

– Боже правый!

– В подвале я был совсем один. Механик, впустивший меня, находился на складе этажом выше, и я, следуя на голос, обошел установку кондиционирования воздуха, занимающую практически весь подвал. И увидел там небольшую протечку в одной из труб, через которую в воздух поднималась струйка не то фреона, не то углекислого газа.

– И голос раздавался из этой протечки?

– Это был голос Пат. Она сказала: «Убирайся отсюда, Гиф. И никогда не возвращайся». Только я знал, что это не Пат, – потому что она никогда не звала меня «Гиф». Я закрыл рукой протечку, и холод на руке ощущался как дыхание. Подождав секунду, убрал руку – и вдруг, неожиданно, протечка стала больше, и теперь уже из нее бил целый фонтан холода, а глубокий мужской голос сказал: «Я убью тебя, Гиффорд. На этот раз я тебя убью».

– На этот раз?

Стивенс кивнул.

– Мне захотелось взять молоток и разбить эту трубу к чертовой матери, но я знал, что это просто труба, которую Он использует в качестве рупора. Я развернулся и ушел. Он продолжал говорить, продолжал угрожать, голос становился все громче, но я, не обращая на Него внимания, поблагодарил механика, впустившего меня, и ушел. – Гиффорд помолчал. – Но Он обо мне знает. Он знает мое имя. Он знает, кто я. И знает, где я был. Я не знаю, что Он использует в качестве глаз, но они у Него есть. Повсюду. И именно поэтому я не сторонник нашей сегодняшней вечерней встречи. Мы…

– Находимся в самом чреве чудовища?

– Вот именно. И я думаю, что нам надо следить за своим языком, пока мы в кампусе, следить за тем, что мы делаем.

– Но если Он знает о каждом нашем шаге, если Он слышит каждое наше слово, то как с Ним можно бороться?

– Не знаю, – Стивенс покачал головой. – Это, твою мать, мне неизвестно.

II

II