И вылезла из машины лишь тогда, когда появился эвакуатор.

Йен пообщался с Джимом, Фэйт, Фаруком и Недрой, и они вместе обсудили то, что было известно каждому из них, но это им ничего не дало и они не смогли прийти ни к какому заключению.

Бакли в беседе участия не принимал – не успев сесть на стул, он сразу же заснул и теперь храпел на весь зал.

«А может быть, Стивенс прав, – подумал Йен, – и стоит взорвать это место и покончить со всем этим раз и навсегда…»

Он посмотрел на часы. Восемь пятнадцать.

– Ладно, – устало сказал Эмерсон. – Давайте закругляться.

Недра встала, нервно теребя сумочку.

– То есть это всё? А мы еще встретимся? Мы собираемся что-то… делать?

– Да, – ответил Йен. – Но сначала мне надо поговорить с Гиффордом Стивенсом. Я буду держать вас в курсе.

– А вы не хотите записать мой домашний телефон? Думаю, что на работу мне звонить небезопасно.

– Мы встретимся в моем кабинете. Послезавтра.

– А во сколько? Я заканчиваю в пять.

– Тогда в шесть. – Йен осмотрел соратников. – Всем удобно? – Те кивнули. – Тогда, полагаю, это всё.

– А кто-нибудь проводит меня до машины? – попросила Недра. – Я боюсь ходить по улице одна.

– Я провожу, – вызвался Фарук.

– Спасибо.

Йен разбудил Бакли, который проснулся на удивление протрезвевшим, и все они вместе вышли из зала.

И тут же замерли, пораженные открывшимся за дверью видом – перед зданием, на торчащей из одного из кашпо заостренной палке, их встречала голова Кифера.

За головой завкафедрой была еще одна заостренная палка, на этот раз с головой свиньи.

Неожиданно Недра расплакалась – странные икающие звуки говорили скорее о шоке, чем о ее горе.