— Стармех, — едва сдерживаясь, процедил Гримм, — как долго?

Джорнимен пожал плечами.

— Может, с месяц?

Если Гримм хоть немного знал своего механика, тот и через полгода еще будет причитать да сюсюкать со своими новыми игрушками, настраивая систему под повышенную производительность.

— Грядет война, стармех. Если только необходимое и без точной отладки, когда мы снова сможем взлететь?

Лицо Джорнимена скривилось так, словно тот учуял вдруг запах какой-то тухлятины.

— Но, кэп… — взмолился он.

Гримм подпустил в свой голос нотку холодной стали:

— Я капитан. Просвети меня. Как долго?

Механик почесал затылок, что-то бормоча. Потом поднял взгляд.

— Может, с неделю?

— Рабочие смены круглосуточно, — распорядился Гримм. — Если наткнешься поблизости на хороших механиков, мы наймем их тоже.

Джорнимен так вытаращил глаза, словно Гримм посоветовал ему продать родную мать в пиратский бордель.

— В моем машинном отделении? Кэп!

— Выполняйте, стармех, — отрезал Гримм. — Это приказ.

Джорнимен беззвучно выругался.

— В таком случае несколько дней. И тогда вы сможете командовать самым нелепым, наскоро сляпанным, неустойчивым, неряшливым и ненадежным кораблем в истории воздухоплавания. Катастрофа неминуема.