Джун посмотрел на мерно гудящие блоки с процессорами другими глазами.

– Центральный Компьютер? Что это вообще такое?

– Мы пока не знаем. Согласно данным, полученным из интерфейсов, он находится где-то на Пике Галилея. Получив доступ к нему, мы получим власть над Цитаделью.

Последний раз Джун бывал на уровне Галилея ребенком. Родители купили ему сувенирную статуэтку в виде Пика, поэтому представить его сейчас оказалось несложно. Он располагался на крыше одного из остовов: пирамидальная пристройка в несколько этажей и шпиль-телевышка, почти упиравшийся в прозрачный защитный купол. На вершине Пика находился мультиретранслятор, обеспечивающий городу связь со спутниками – и со всем миром. Пик Галилея казался Джуну недостижимым. А теперь, оказывается, где-то в его недрах находится некий компьютер, который позволит закончить революцию в считанные часы.

– Диверсионный отряд доставит бота к центральному компьютеру Пика. – вдохновенно продолжал Лут. – Внедрившись в базовые системы Цитадели, бот отключит освещение, что даст нам определенные преимущества на высших ярусах. Полицейские кинетики получают приказы через собственный канал дополненности – мы обрубим и его, выведя этих зомби из игры. Мы выключим системы цифровых транзакций и на время заблокируем весь сгелитий. – В его все еще влажных после приступа кашля глазах светилось торжество. – Чтобы перезагрузить Цитадель идейно, нужно перезагрузить ее физически. Поэтому скоро мы сделаем…

– Полное Отключение, – закончил за него Джун.

* * *

Таблетка обезболивающего растворилась в стакане воды, и Джун залпом осушил его. Тело вновь начало напоминать о своем плачевном состоянии. Поставив пустой стакан рядом с кроватью, Джун подошел к зеркалу, встроенному в резной деревянный шкаф – наверняка его позаимствовали у опального профессора Кверти. Отражение встретило его тоскливым взглядом. Полоска запекшейся крови рассекла бровь надвое. Будет шрам.

Джун попытался снять толстовку. Тело слушалось с трудом: болели руки, шея, спина и ребра – иногда ему казалось, что диагноз доктора Флор оказался неверным, и Алистер все-таки сломал ему парочку напоследок. Толстовка полетела на кровать. Выдохнув, Джун медленно приподнял края майки.

Весь его торс покрывали ушибы и ссадины; большинство из них, в районе ребер, уже почернели. Джун надавил на один из синяков и тут же зашипел, проклиная себя за любопытство. Следы ударов на плечах были наименее болезненными. Джун стащил майку, повернулся к зеркалу спиной, чтобы оценить, какие прощальные дары ботинки Воронова оставили там… и понял, что рассматривает все это он не один.