Брисеида должна была написать ему, прежде чем присоединится к остальным. Она не хотела, чтобы ей читали нотации, потому что снова уткнулась носом в блокнот. Она вошла в первую таверну на улице, мрачное место, пропахшее пивом и сладким табаком, переполненное грузными мужчинами, облокотившимися о стойку или сидящими на табуретах. Она нашла небольшое кресло в конце длинного массивного деревянного стола, проверила, что за ней никто не наблюдает, и достала блокнот, перо и чернила.

Кончик ее пера пропитался чернилами, и черная капля разбилась о бумагу, когда она слишком поспешно опустила перо на строки блокнота.

Элемент, написала она, с тревогой ожидая привычного покалывания на шее. С разочарованием она дописала свою фразу. Если бы Бенджи был доступен в тот момент, как это иногда случалось, двух слов было бы достаточно, чтобы перенести ее в Цитадель. Теперь ей оставалось только надеяться, что он не будет ждать три дня, прежде чем ответить ей. Она испытывала искушение позволить ему поверить, что ей удалось изучить кольцо архиепископа, чтобы заставить его прийти быстрее. Но она отбросила эту мысль.

Природный элемент, что ищет свою мечту. Тот, кто играет с иллюзиями, кто всегда искажает свой образ, чтобы казаться одновременно тем, кем он является, и тем, кем он не является. Что это такое?

Она подняла голову, огляделась, чтобы придать себе непринужденный вид. Упорно смотреть в блокнот, наверное, не очень естественно. Совсем рядом завсегдатай таверны разговаривал сам с собой, жалуясь на паломников, дворян и купцов, которые приехали на собрание Штатов и засоряли улицы его старого доброго города, не обращая ни малейшего внимания на местных жителей, таких как он, построивших его своими руками. Последнее замечание вызвало у подавальщицы за стойкой усталый вздох. Он обвинил рыцарей в самой страшной клевете.

– Хочешь знать, что я думаю? – сказал он, тряся своей пивной кружкой под носом у подавальщицы. – Эти рыцари настолько горды, что, когда они добираются до озера, вуивру не нужно ничего делать, чтобы убить их: им достаточно взглянуть на свое отражение, и паф! Когда они видят свои претенциозные лица, они сразу же умирают! И вуивру остается только помочь себе! Ах! Приятного аппетита!

– Верно, ты завидуешь, вот что я скажу, – ответила она с неопределенной гримасой. – Слава – это не для всех.